Чтобы сократить дорогу я пошел напрямую через полузаброшенный парк. Я столько раз ходил по этой тропинке и никаких проблем не было, но сейчас, видимо погруженный в мысли о встрече, я ослабил внимание, на что-то наступил и поскользнулся. Я зацепился толи за проволоку, толи за сук какой-то и мои брюки, мои единственные хорошие брюки оказались разодраны. Все рушилось снова.
– Пока я вернусь домой, пока переоденусь, я опоздаю. Все – к чертям! Кто же будет говорить с человеком, который опоздал на интервью? Да таких как я полно на каждом шагу.
Все эти мысли в долю секунды пролетели в моей голове и я, я не выдержал, сорвался.
Я завопил во весь голос:
– Дьявол!!! – кричал я потрясая кулаками, за что мне такое проклятье?
– Ну зачем орать так громко, я и так хорошо слышу,– услышал я тихий, спокойный голос, говоривший на прекрасном русском языке.
От неожиданности я резко обернулся и увидел, что на большом камне недалеко от меня сидит старик. Как я его ранее не заметил, я не понял.
– Слушай, старик, – мне не до тебя.
Я решил, – будь, что будет, я зажму разрыв рукой, поеду на встречу с приятелем. Там, рядом с автовокзалом, есть магазин уцененных товаров. Вот и куплю себе какие-нибудь штаны. Мне терять нечего.
– Я повернулся спиной к старику, чтобы бежать на остановку, как услышал за спиной его голос.
– Эй, бахурчик, (парнишка на иврите-прим. авт.) ты куда летишь? Не торопись.
Я резко обернулся и грубо ответил:
– Иди к дьяволу, я опаздываю.
– Интересно, как я могу идти сам к себе?
Чисто по-еврейски, вопросом на вопрос ответил старик.
От такого ответа я попросту опешил.
– Больной, наверное, – подумал я.
– Ты ошибаешься, – сказал старик, я не больной, я тот к кому ты обращался столько раз. Вот я и услышал.
Физиономия моя наверное имела такой вид, что он вдруг рассмеялся трескучим старческим смехом.
– Да не дергайся ты, продолжил старик. Все равно ты не успеешь, но, чтобы ты не расстраивался, я тебя успокою,– шеф возьмёт на работу приятеля своей любовницы. Если тебе интересно, я могу сказать, как его зовут, телефон – проверишь.
– Откуда ты знаешь? – спросил я.
– Я знаю все,– скромно сказал старик. Например, тебя зовут Марк, твою жену – Татьяна, а твоего приятеля – Олег. Тебе достаточно или продолжить …
Я был потрясен, разбит, убит. Мне уже было все равно.
– Сядь рядом, посидим, поговорим,– сказал старик.
Я медленно пошел к нему, стараясь рассмотреть поподробнее.
Старик был худ, одет в какую-то рубаху на выпуск, старые потрепанные джинсы, кроссовки на босую ногу, вид которых говорил о том, что он подобрал их у какого-то мусорного бака. Его голову украшала копна густых седых волос до плеч, орлиный нос, морщины прорезали его лицо, глубоко посаженные глаза буквально пронизывали меня насквозь.
– Кого он мне напоминает? – судорожно думал я и вдруг, как озарение, я вспомнил: перед моими глазами предстал знаменитый автопортрет Леонардо в старости.
– Садись! – сказал он и подвинулся на камне, освобождая место.
Старик закрыл лицо ладонями и сделал движение, словно начал омывать лицо. Он опустил ладони до переносицы, и я вдруг увидел, что он, как будто, стер морщины со лба и открывшейся части лица.
Я увидел лоб молодого человека и глаза, смотревшие на меня лукавым, насмешливым взглядом. Старик поднял руки вверх и затем опустил. Все вернулось на место.
Я попросту опешил.
– И не фокусник я,– вдруг сказал он, опережая мою мысль. Я тот, кто тебе нужен, – добавил он.
Мы сидели и молчали.
– Слушай, дай мне десять шекелей. Я с утра ничего не ел, а ты все равно собирался их потратить на дорогу, – обратился ко мне старик.
Конец ознакомительного фрагмента.