.. Ноесли я опять услышу о подобных неприличных выходках, я
несмогу промолчать, потомучто очень люблютебяи многое,к сожалению,
больше другихпредвижу, потому что знаю, какты легкомысленна, как горяча,
как необдуманны твои поступки. Твоесчастье может очень скоро кончиться,и
ты по своей же собственной вине окажешься ввергнутой в величайшее несчастье,
и все это- вследствиеужаснойжажды наслаждений,котораянедает тебе
возможностизаняться каким-либосерьезным делом. Какие книги ты читаешь? И
ты ещеосмеливаешься вмешиваться в важнейшиегосударственные дела, влияешь
на выборминистров? Мнекажется,аббат и Мерси стали неприятны тебе, ведь
они не подражают этим низким льстецам и хотят сделать тебя счастливой, ане
простовеселиться и извлекать выгоды,пользуясь твоими слабостями. Однажды
тыпоймешь всеэто,но будетслишком поздно. Я надеюсь, что не доживу до
этогодня, и молю Бога, чтобы он как можно быстрее призвал меня к Себе, ибо
я уже не могу быть полезной тебе и мне не перенести ни потери моего ребенка,
которого буду любить нежно до последнего вздоха, ни его несчастья".
***
Непреувеличиваетлиона, неслишком ли рано рисует всякие ужасы по
поводу этих в общем-то озорства ради написанных слов"pauvre homme"? Но для
Марии Терезии сейчас это не случайные слова, а симптом. Внезапно, словно при
вспышке молнии, онипоказывают ей, как мало чтит Людовика XVI его жена, как
малочтутегопридворе.Надушеуимператрицынеспокойно.Еслив
государствепренебрежение к монархуподтачиваетедва лине самую прочную
опору- егособственнуюсемью,выдержатлибурю другие столбы,другие
колонны?Устоитли монархия без монарха,еслинаднейнависнет угроза,
устоит литрон, находящийсяво власти заурядныхстатистов, у которых ни в
крови,нивсердце нетничегокоролевского?Рохляидамасвета,он
тяжелодум,онаслишкомопрометчива- как этимдвоим, не умеющим мыслить
по-государственному, утвердить свою династию в такое беспокойное время? Нет,
онасовсем неразгневананасвою дочь -стараяимператрицалишь очень
озабочена судьбой Марии Антуанетты.
Идействительно, как сердиться на этихдвоих,какосуждать их? Даже
Конвенту, их обвинителю, очень трудно будет объявить этого "беднягу" тираном
и злодеем;ни грана коварства нетни водном из них,и, чтообычнодля
большинствазаурядныххарактеров,нетникакойчерствости,никакой
жестокости, нет ни честолюбия, нигрубоготщеславия.Нок несчастью,их
достоинстваневыходятза пределымещанскихординарныхмерок:честное
добросердечие,легкомысленнаяснисходительность,умеренная
доброжелательность. Живи онив стольже заурядные, как онисами, времена,
онибыли бы окруженыпочетом и пользовались бы всеобщимуважением.