Чем-тохолодным, какой-то пустотой, словноотпортрета на эмали, веетот
этого еще не сформировавшегосялица, лица девушки, пока ещеинтересующейся
только собой.Лишь последующие годы-годы зрелости - придадут этому лицу
величественнуюполнотуирешительность.Толькокроткиеглаза,быстро
меняющиеся снастроением,способные легконаполниться слезами и тотчас же
игриво засверкать, свидетельствуют о живостичувств, а близорукость придает
их не оченьглубокой, поверхностной голубизне зыбкость и трогательность; но
никаких волевых черт, никакихлиний, указывающих на сильный характер, нет в
этом бледномлице; чувствуется лишь мягкая, податливая натура,подвластная
настроению исовсем по-женскивсегдаследующая только глубиннымтечениям
своих ощущений. Эта нежная грациозность и восхищала всех в Марии Антуанетте.
Действительно,вэтойженщинепо-настоящемусущественноженственными
являются лишь ее роскошные пепельные, отливающие рыжинкой волосы, фарфоровая
белизна и гладкость кожи лица, прелестная округлость форм, совершенные линии
плеч, словно выточенных из слоновой кости, холеная красота рук. Все цветение
иблагоуханиеполураспустившегося девичества, правда, слишком мимолетное и
утонченное очарование, чтобы его можно было описать.
Ибодажетенемногие художественные портреты, которые наиболее верно
передают ееобраз, всеже утаивают от нас самое существенное в ее облике -
невыразимоеобаяниеееличности.Портреты,какправило,всостоянии
зафиксировать лишь застывшую позу человека, подлинная же притягательная сила
МарииАнтуанетты,с этимсогласнывсе,-в неподражаемом очаровании ее
движений.ИменновманередержатьсяодухотвореннораскрываетМария
Антуанеттаприрожденную музыкальностьсвоеготела; когдаона, высокаяи
стройная,проходит вдоль рядв придворных, выстроившихсяв Зеркальном зале,
когдаона беседует,откинувшисьв креслах, кокетливая и доброжелательная,
когда она, словно окрыленная, стремительно несется по лестнице, перескакивая
черезступеньки,когдаонаестественным, грациознымжестомподаетдля
поцелуя ослепительно белую руку или нежно обнимает свою подругу за талию,-
всегдаее манерадержаться безкакого-либо напряженияопределяется одной
лишьженской интуицией. Обычно очень сдержанный, англичанин ГорацийУолпол
пишетв совершенном упоении: "Сгордоподнятой головой онаявляетсобой
олицетворениекрасоты,вдвижениижеэтовоплощеннаяграция".И
действительно, подобно амазонке, она прекрасно играет вмяч, в совершенстве
владеет искусством верховой езды; где бы ни появилась стройная, гибкая Мария
Антуанетта, красивейшие женщиныдворапасуют перед ней, они не в состоянии
соревноватьсяскоролевойнетолько в прирожденномизяществе движений и
поведения,ноивчувственнойпривлекательности.ВосхищенныйУолпол
энергически отклоняет упреки вее адрес относительно того, что она будто бы
втанценевсегдаследует ритму.