Сандро смотрел на друга, пытающегося переманить головорезов на свою сторону. В тот же момент из темноты вышла еще одна фигура, на голову выше профессора, и ударила Лимарана наотмашь по лицу, его голова дернулась и безвольно повисла. Сандро оставалось только уповать на то, что друг лишь потерял сознание. Необходимо было действовать быстро, и он попытался вырваться с единственной мыслью в голове.
«Жив ли Лимаран? Спасать друга или бежать?»
Фигура двинулась в сторону Сандро, и тот решил отступить, здраво оценивая свои старческие шансы против громадного головореза, привычного к дракам. Он ещё помнил кое-какие уловки, которым его обучал Лимаран, поэтому легко вывернулся из захвата двух, не слишком цепких головорезов. Рванувшись к двери, Сандро вытащил одну из коробочек, и, выбегая из комнаты, щёлкнул запалом и метнул её в громилу. Захлопнув дверь за собой, старик помчался по лестнице, отчаянно надеясь, что не запнется на мантии, впрочем, преследователи сейчас должны быть оглушены магниевой вспышкой. Хитрое устройство ему подарил один старый знакомый алхимик в благодарность за новые линзы для очков. Профессор успел преодолеть весь путь наверх, когда дверца снизу только открылась.
«Наверху меня уже ждут» - промелькнула мысль у Сандро, и он прижал к груди непонятно как оказавшийся в руке кинжал – «надеюсь Бьорн услышит и придет на помощь».
Последние шаги дались ему с видимым усилием, беглец толкнул дверь и почти вывалился в коридор. Щурясь от яркого света факелов, он тут же увидел Бьорна, стоящего прямо у дверцы. Но мгновение ликования сменилось горечью, как только Сандро взглянул в его лицо - смесь горя, печали и, возможно ему показалось, но на лице Бьорна отчетливо читалась надежда. Мужчина поднял руки в умиротворяющем жесте, крепко сжимая в кулаке дубину.
- Сандро, пожалуйста, остановись и сдайся им!
Сандро сделал шаг назад, но со стороны двери уже слышалась тяжелая поступь громилы. Профессор лихорадочно размышлял.
«Они давят на Бьорна, но как его так быстро нашли?»
Лимаран наводил справки и начал поднимать своих агентов, видимо какая-то из этих нитей привлекла к ним паука, и теперь наступало время трапезы, ведь его друг уже попал в ловушку. Необходимо спасаться самому и уже после пытаться вытащить своего соратника.
Сандро рванулся вперед. Бьорн с горьким криком бросился на него. Старик, отмахнувшись рукой, в которой до сих пор был зажат кинжал, услышал сдавленный хрип и, бросившись в главный зал таверны, протолкался через людей, столкнулся с официанткой, которая уронила поднос с двумя кувшинами вина и расплакалась, и выскочил наружу.
На улице сгущались сумерки, и небо освещала лишь скрытая за тучами полная луна. Спешно обведя взглядом улицу, Сандро устремился в ту же подворотню, в которую всего несколько минут назад вошел пьяный дебошир с двумя девушками.
Дверь таверны резко распахнулась, едва не слетев с петель. На пороге стоял разъяренный громила, одной рукой сжимающий рукоять топора, висящего на бедре, а другой - непрерывно трущий глаза, и щурясь осматривал улицу. За его спиной показались еще двое, более человеческого роста, в глубоко надвинутых капюшонах. Один из невысоких головорезов что-то прошептал громиле, после чего тот зарычал и развернулся было, чтобы войти в таверну, но в тот же миг ему в глазницу вонзилась стрела, а двоих его приспешников скрутили подскочившие завсегдатаи таверны.
Внутри, в проходе, ведущем из коридора с потайной дверью, с луком в руках стояла Бьянка, помощница Бьорна.
По лицу девушки градом катились слёзы. Заподозрив неладное после ухода Бьорна, за которым последовал спешный побег странного старика в мантии, подошедшего к Бьорну незадолго до этого, она пошла проверить все ли в порядке и увидела приемного отца лежащим в луже крови, а по коридору мчался, рыча от ярости, этот бугай с топором в руке и кинжалом за плечом. Бьянка тут же выхватила лук из-под барной стойки, и, как только громила решил вернуться в таверну, видимо подчистить за собой, пустила стрелу ему в глаз. К счастью, люди в «Сияющем петухе» хорошо её знали, поэтому сразу пришли на помощь, схватив двух подельников головореза.
Бьянка бросилась к телу приемного отца, но было уже поздно – мужчину ударили ножом в горло, и по коридору словно разлилось красное озеро, над которым возвышалась гора, всего несколько минут назад бывшая могучим Бьорном.
Девушка рухнула рядом с телом своего приемного отца, разразившись рыданиями. Бьорн буквально вытащил её с улицы, дал работу и кров над головой, относился к ней гораздо лучше, чем родной отец, которого она даже не помнила. Бьянка видела, как он иногда вздыхал, глядя на неё, и порывалась спросить, что же случилось с его семьёй, но каждый раз ей становилось страшно, что ответ, который она получит, может разрушить тот тонкий баланс, выстроенный ими в отношениях.
- Бьянка! – из горестного забытья её вырвал крик Джеймса, одного из братьев Уолтонов, старых знакомых Бьорна, часто захаживающих в таверну, а сейчас вместе с другими завсегдатаями схвативших и связавших напарников мертвого «убийцы» Бьорна.
- Я иду, Джеймс, – из-за сдавленных рыданий её ответ оказался слишком тихим, чтобы его услышали, но Бьянка не стала повторять, а просто поднялась с тела Бьорна, мягко проведя ладонью по его лицу и закрыв своему приёмному отцу глаза.
В зале царило напряженное возбуждение, грозившее перейти в самосуд. Видимо кто-то заглянул в коридор, пока она скорбела, склонившись над телом Бьорна, так что все в таверне уже знали о случившемся, и дальнейшая участь оставшихся соучастников его убийства была предрешена.
- Мы тут решаем, что сделать с этими будущими покойниками, – Джеймс сидел на стуле, подбрасывая кинжал в руке и недобро щурясь на лежащих головорезов. – Я бы предложил отрубить им руки и отпустить. Пусть пробегутся перед смертью.
- Братец, ты слишком милосерден! Я предлагаю отрубить им ноги, и пусть ползут отсюда подобру-поздорову, – Джон, младший брат Джеймса, сидел на столе рядом с ним и в конце своей реплики недвусмысленно обнажил меч.
За последние несколько минут в таверне стало свободнее: более законопослушные граждане и те, кто не был близко знаком с Бьорном, поспешили покинуть место убийства. Впрочем, ни Бьянка, ни братья Уолтоны, никого за это не винили, ведь именно они были самыми близкими людьми Бьорна в последние годы, поэтому на них ложилась ответственность решать участь тех, кого считали причастными к убийству хозяина таверны.