— Ну ты еще не в нашей дружине, чтобы тебе приказывать. Ты сейчас еще вольный человек, который сам может решить, что ему делать дальше. Можешь сесть на землю, можешь заняться каким-нибудь ремеслом, мастера у нас в почете…
— Я бы хотел остаться при войске. Столько лет махал мечом, что другой судьбы и не знаю. И еще… Со мной люди, их бы тоже к воинской службе притянуть. Воины они справные, сам натаскивал.
— Хм, люди, люди… С самим-то вопрос еще не решен, а он уже — люди, и как еще натаскивал, посмотреть надо.
Мальчишка, сидевший рядом с воеводой, что-то нашептал тому на ухо. Понятно, что разговор шел о Кромбильте, так как воевода не отводил от него внимательного насмешливого взгляда. Его единственный глаз казалось просверливал десятника насквозь, видя то, что было спрятано от других. А Свельт продолжал разговор, больше похожий на допрос.
— А скажи-ка нам, добрый человек, где ты гулял, когда вентуйцы разбили Южного герцога при Опре.
Кромбильт кивнул головой:
— Я тоже тебя узнал, Свельт Птица, но молчал. Не знал, захочешь ли ты признать старого знакомого, да и друзьями мы не были. Тогда, когда нас разбили, я остался при герцоге. С отрядом в триста мечей мы прорвались в Широкие степи. Свели знакомство со степняками и уже вместе с ними продолжали нападать на имперцев. Так продолжалось три года. Но степняки нас предали и как-то ночью на нас же и напали. Герцога убили, его голову степняки увезли императору Венту. Я тогда в первый раз потерял свой десяток. Сумели скрыться только вчетвером. Обратно в Эдатрон добрался я один. Потом служил разным баронам. Не нравилось мне у них, отрабатывал срок и уходил к следующему. Так добрался сюда, на север. Здесь опять набрал десяток, так оно легче на службу наниматься. Вот и нанялись к барону Вриодру, хотел зиму перезимовать, а по весне уйти с каким-нибудь караваном дальше. Не срослось. — Кромбильт вздохнул, — хочется уже найти постоянную службу, но что-то Единый меня толкает по жизни то туда, то сюда.
Полусотники согласно кивали головами. У многих была схожая судьба и что такое долгие скитания в поисках лучшей доли они знали не по наслышке. Это еще хорошо, что он не скатился до того, чтобы выйти на большую дорогу. Многие бывшие вояки доходили и до этого. Ольт же все что-то нашептывал на ухо Карно. Тот согласно кивал головой, изредка кидая взгляд на неудачливого десятника. Тот не показывал виду, но внутри волновался не на шутку. Единый его знает, что там этот пацан наговаривает воеводе. И вроде не встречались они раньше, Кромби запомнил бы такую оригинальную пару, и обид между ними нет, а беспокойство грызло душу как мышь, нудно и неумолимо.
— А скажи-ка мне, Кромбильт Дильт, за что тебя именем таким наградили, — наконец вмешался в разговор Карно, — может у тебя тяга непреодолимая к деньгам?
— Деньги я люблю, как же без них. Но отношусь к ним спокойно, так же, как и любой нормальный человек. Нет у меня к ним какой-то особой тяги. Просто считаю я их быстро. Еще, когда я был пацаном, в нашей деревне остановился жрец Единого, ему в дороге кабан ногу распорол до кости. Еле успели до нашей деревни донести. Наша травница деревенская кровь-то ему остановила, а то помер бы, но полгода ему в нашей деревне провести пришлось и то, все-равно ушел хромая. Вот пока лежал, со скуки деревенских пацанов грамоте и счету и научил, ну кто хотел конечно.
— Значит читать-считать умеешь. Это хорошо. Что скажешь о своем десятке?
— Люди как люди. — пожал плечами Кромбильт. — В основном молодые парни, которые пошли в воины не за воинской славой, а за куском хлеба. Мечники, честно говоря никакие, но копейному строю обучил, что такое строй — знают. Ну и так как — местные, то стрелки из лука хорошие. У нас-то на юге их мало было.
— Ну чтож, — хлопнул ладонью по столу Карно, как будто подытоживая какие-то свои мысли, — есть у меня для тебя место и дело. Только вот согласишься ли ты?
— Если не грабить и не воровать, то почему бы и не согласиться? — рассудительно ответил десятник.
— Дело трудное, не каждому по плечу и не каждый согласится. Нужен мне старший по воинскому по обозу. Сразу говорю — это не теплое местечко, где можно на все плевать и нагреть руки. На каждый десяток нужна телега, на каждую телегу возничий, должна быть хорошая охрана на обоз. Каждая телега должна тащить запас оружия на свой десяток, доспехи и припас, что бы люди не голодали в походе. Так же старший должен озаботиться инструментом для ремонта телег и строительства полевых укреплений. И в телегах должно еще оставаться место для трофеев, подсчет и охрана которых тоже ляжет на плечи старшины. Что-то я забыл…
— Да все понятно. Дело почти такое же как при охране караванов. То мне знакомо. Если доверишь, то возьмусь за это.
— Ну вот и договорились. Окладом не обижу. Для начала будешь получать, как полусотник, а дальше посмотрим. Во всяком случае если и изменится, то только в сторону повышения. Десяток свой можешь забрать с собой. Только в начале и ты сам и десяток твой пройдете обучение у моих полусотников. Потом уже и сам будешь принимать людей и отвечать за их обучение и не думай, что если обозные, то с вас будет спрос меньше. В битвах может и не будете участвовать, но быть готовыми отразить нападение на обоз — обязаны. Все ли понятно?
— Все, воевода. А если, что будет непонятно, то не постесняюсь, спрошу.
— Спрашивай. А пока пойдешь к Брано. Это староста деревни. Раньше он был обозным старшиной. Побудешь с ним месяц, он тебя натаскает, грамоту и счет твои проверит, что непонятно — объяснит. Место твое покажет. Все, иди.
Кромбильт поклонился и вышел. Полусотники молчали. Затем Хуго Нож, полусотник учебной полусотни спросил:
— А не рано ли ты его на обоз определил, воевода? Дело-то ответственное.
— А вот через месяц посмотрим.
Глава 7
— Ты точно решил так сделать? Может все-таки послать Вьюна? — в который раз спросил Карно.
— Мы же с тобой говорили, Вьюн уже примелькался. Его в Узелке скоро каждая собака знать будет. Да и здесь у него дел — куча. Трактирщик все-таки. Ему надо здесь работу налаживать. Сам знаешь — какую. А меня мало кто видел, да и кто обратит внимание на пацана. Мало ли там таких бегает.
Говоря насчет работы Вьюна Ольт не имел в виду трактир. Все было гораздо хитрее и сложнее. Вьюн создавал агентурную сеть, раскинутую по всему графству. Дело было новое и здесь еще не опробованное. Не считать же пару доносчиков по деревням, которых все знали, как облупленных. Поэтому к вечерним посиделкам с Карно присоединился и Вьюн, которому еще надо было учиться и учиться нелегкому шпионскому делу. Ольт и сам-то не считал себя большим знатоком, но что-то знал и помнил. Во всяком случае, что бы контролировать собственную службу безопасности ему знаний хватало. А уж тут-то в средневековье, где секретные службы в лучшем случае только зарождались, ему сам Единый был не соперник. Впрочем, насчет Единого он наверно поторопился. Если это тот дядька, который спровадил его самого сюда, а в этом Ольт был почти уверен, то неизвестно еще, кто кого и чему может научить. Но он так до сих и не проявился, поэтому Ольт просто не брал того в расчет.
— Истрил, ну хоть ты ему скажи! Будто ему здесь делов мало! Так нет — надо самому сунуть голову в пасть к тигру! — с не свойственным ему темпераментом воскликнул Карно. Даже Лако, смирно сидевший в углу, недовольно заворчал, почувствовав в голосе воеводы тревогу.
— Мой сын сам знает, что делает. — гордо ответила, тоже присутствующая на импровизированном семейном совете Истрил, и тут же добавила, — Ольти, сынок, ты уверен, что это и в правду не опасно?
— Да не опасней, чем бродить по тайге. И тут можно нарваться на тигра или медведя, а то и на разбойников, одноглазых, — тихо добавил, глянув на Карно, — и ведь ничего, живем и довольно неплохо.
— Ну разбойников одноглазых можно и уговорить. — усмехнулся воевода, прищурив свой единственный глаз, — а вот управляющего ты навряд ли подвигнешь на добро. Ну хорошо. Но отряд Леко пойдет с тобой, будет на всякий случай рядышком в лесу.