Я улыбнулась ему и сказала, что постараюсь.
— Пожалуй, Вам уже можно некоторые случаи доверить, — одобрительно заметила целитель в коридоре. — В нашей работе главное — терпение, и в этом смысле у Вас неплохой потенциал.
Ну, конечно, я ведь всю свою земную жизнь терпеливо и внимательно всех вокруг выслушивала — Светка с Мариной меня даже «Большим Ухом» прозвали!
К этому пациенту я еще два дня приходила, и в конечном итоге мы сошлись на том, что в любом окружении и в любых обстоятельствах собака — лучший друг человека. Рядом с которым уходят в тень злобные гримасы внешнего мира.
На следующей пятиминутке мое воздействие на этого пациента было выставлено, в качестве примера, на всеобщее обозрение — от смущения я не знала, куда глаза девать. И после этого другие целители стали сами мне предлагать попробовать свои силы в их случаях.
Получалось у меня не всегда, но все же довольно часто. Главное было удивить пациента, разорвать замкнутый круг его злокачественных мыслей и вывести его оттуда куда-то. А потом показать, сколько позитива можно найти за пределами этого круга. И представить эти поиски в виде увлекательной охоты за сокровищами.
Мой ангел решительно заявил мне, что он просто обязан уделить особое внимание в своем отчете столь ярким способностям, и с тех пор таскался за мной из палаты в палату. Сначала мне было неловко, но я заставила себя не обращать на него внимания, полностью сосредотачиваясь на очередном пациенте.
Мой ангел, естественно, тут же надулся.
— Тебе нравится эта работа? — спросил он меня однажды вечером в нашей комнате.
— Да не то, чтобы нравилась, — усмехнулась я, — просто получается как-то. Ты же помнишь, мне и на земле все выговаривались.
— Так что — ее и выберешь? — поинтересовался он небрежным тоном, но его выдала внезапно напрягшаяся шея.
Я поняла, к чему он клонит. Но мне совершенно не хотелось говорить сейчас о своем будущем выборе ангельской профессии — придется ведь передавать ему слова Стаса о том, что его, скорее всего, назад в хранители не возьмут. А вот если я учебу с отличием закончу, можно будет попробовать с их начальством договориться, чтобы для моего ангела такое же исключение, как для Кисы, сделали — если потребуется, я им прямо скажу, что о прецеденте знаю.
— Не знаю, — так же небрежно ответила я. — Возможно, если других альтернатив не будет. Ты же не хочешь, чтобы один только Стас на меня охотился? — пошутила я, чтобы рассеять невидимое напряжение.
— Вот лучше бы на тебя никто не охотился! — буркнул он себе под нос.
— А ты не уделяй в отчете особое внимание всяким ярким способностям, — подначила я его.
Не вышло. Что бы там ни писал мой ангел в своем отчете, последний к нашим результатам прилагался. Когда нам их огласили, оказалось, что я существенно опередила всех своих соучеников. По всем показателям, которые носили такие мудреные названия, что я даже под угрозой лишения вечной жизни не смогла бы их повторить, у меня были максимальные баллы.
Кроме одного — из чего я сделала вывод, что это была чистка памяти.
У Тени результаты были прямо противоположными: по чистке памяти у него был максимальный балл, все остальные показатели — на среднем уровне или чуть выше него. И все же мы с ним опять выбились в лидеры — для большинства наших соучеников этот курс оказался практически провальным.
Распрощалась я с целителями душевно — выслушав много комплиментов — но ни один из них и словом не обмолвился о каких-то особых видах на меня. Я немного успокоилась, но все же заставила моего ангела несколько раз повторить, что он приложит все возможные и невозможные усилия (раз уж с ним доверительные беседы ведут), чтобы затушевать мои «яркие способности».
Метаться по комнате и дворику, как в прошлый раз, мне не хотелось — и я вновь схватилась за телефон. Без малейшего угрызения совести применив только что полученные навыки ко всем своим собеседникам — чтобы они разговор не скомкали, оставив меня наедине с моими тревогами.
Больше всего я в тот день узнала о Даре — и от Игоря, и от Тоши — но и Марину мне удалось на воспоминания о нашей юности сбить.
Тоша мне еще и об Аленке рассказал, и о Светке с Сергеем — оказалось, что их Олег с Аленкой не разлей вода сделались.
А Марина, впервые после возвращения моей памяти, о Максе заговорила — он направлял все изыскания Дары по юриспруденции и даже Игоря воспринимать начал, когда тот провел корреляцию между социальной защищенностью человека и самодостаточностью его личности.
Одним словом, то ли я действительно многому у целителей научилась, то ли мой ангел еще быстрее на этот раз справился, но разговор с Тошей пришлось мне сворачивать. Особенно после того, как я увидела лицо моего вернувшегося ангела.
— Что случилось? — испуганно спросила я его, прервав Тошу на полуслове и торопливо попрощавшись.
— Ничего, — глухо ответил мой ангел, рухнув на кровать рядом со мной.
— Что ничего? — вскочила я. — Что ничего, я спрашиваю? Я же вижу, что что-то случилось! Давай рассказывай.
Мой ангел поставил локти на колени и закрыл лицо руками. Я судорожно принялась отдирать их от его лица, чтобы хоть по нему попытаться оценить масштабы явно произошедшей катастрофы.
Мой ангел перехватил мои руки, крепко сжал их, поднял на меня страдальческий взгляд… и громко расхохотался.
— Все отлично! — заявил он мне, выпустив на волю своих херувимчиков в глазах.