— Просто передай ему, — кивнул я, соглашаясь, — что у меня есть предложение, от которого он вряд ли сможет… или захочет отказаться.
Он продолжал смотреть на меня тяжелым взглядом. Молча. В гляделки мы играли минут пять. Я уже собрался выкинуть его из своего кабинета и выписать себе пропуск наружу — а там будь, что будет! — как в голове у меня прозвучал голос главного темного.
— На каком основании задержан наш сотрудник? — произнес он в меру озабоченно и в меру возмущенно.
— На основании подозрительно неоправданного интереса к нашему полевому агенту, — сухо ответил я, пожалев, что не вслух говорю.
— Я требую немедленной встречи с ним! — усилил главный темный нотку возмущения в голосе.
— Через час, — небрежно бросил я. — Заканчиваем следственные мероприятия.
Весь этот час я пытался разговорить Макса расспросами о мелкой. Он отвечал односложно и, казалось, с каждым моим вопросом все больше напрягался. Пожав плечами, я замолчал.
— Ты можешь сказать мне, — вдруг заговорил он, — из какой области это твое предложение?
Э нет, однажды я уже секретами по дружбе делился! Макс, правда, не внештатники, но в таком важном деле субординация особое значение имеет. И мои ребята, между прочим, тоже еще в известность не поставлены.
— Не могу, — просто ответил я. — Одно скажу: твой главный узнает первым, до всех наших.
Больше он не произнес ни слова. До того самого момента, как ко мне в кабинет вошел главный темный. Они обменялись взглядами, и Макс слегка пожал плечами.
Я вызвал своих ребят и скомандовал проводить Макса в соседний кабинет. И составить ему там компанию. Чтобы он не заскучал.
Когда мы остались одни, глава темных вперился в меня немигающим взглядом.
— Я Вас слушаю, — коротко и настороженно бросил он.
Сообщив ему о нашем взломе инвертации, я отдал должное его выдержке. Он даже бровью не шевельнул, словно и не лишился только что своего основного и неоспоримого прежде преимущества перед нами.
— В чем заключается Ваше предложение? — спросил он ровным тоном.
Я сделал ему свой царский подарок — и опять не встретил никакого воодушевления. У меня мелькнула нехорошая мысль: уж не сделали ли мы это открытие параллельно, и сейчас он лишит меня только что полученного преимущества?
— Что Вы за это хотите? — снова подал он голос.
Так-то лучше, подумал я, незаметно переводя дух. Это он мне покерное лицо демонстрирует, чтобы меньшими потерями на переговорах отделаться. Я выдал ему список разумной, с моей точки зрения, компенсации за первоочередной доступ к стратегическому открытию.
Отбивался он мастерски. В первую очередь, как я и предполагал, по численному составу представителей. По поводу моего участия он спорить не стал, но предложил свести число участников встречи к самому необходимому минимуму. Пришлось согласиться, что излишний ажиотаж до полного раскрытия феномена никому не нужен.
Вопрос об аналитиках вызвал у него легкое удивление. Или он его изобразил. Никаких требований по изменению порядка отчетности ему не поступало. Никаких запросов дополнительной информации от резидентов на земле. Одним словом, никакого повышенного внимания. Хотя, пожалуй, с их кодированной мысленной связью мониторить сознание их родителей мелких бесполезно.
От передачи методики этой кодировки мне он тоже увиливал, как мог.
Мы вполне можем договориться о месте и времени встречи прямо сейчас, — заявил он мне с легкой усмешкой.
Рассказывая ему о нашем открытии, я не стал углубляться в подробности. Теперь пришлось уточнить, что совершил его наш еще не в полном смысле слова сотрудник. Не владеющий пока базовыми навыками, включая переход в невидимость. Что ставит проблему доставки его к месту встречи.
И вот тут покерное лицо с него и свалилось, и я получил ожидаемое воодушевление. Которое мне очень не понравилось.
На его пожелание более тесного знакомства со столь одаренным новобранцем, я уклончиво ответил, что сначала нужно с инвертацией разобраться. И подумал, не послать ли пару ребят для охраны Татьяны. Там, правда, внештатники пасутся — с них голову снимут, если темные у них из-под носа объект наблюдения похитят.
Перед уходом глава темных заверил меня, что бросит все силы на решение проблемы маскировки Татьяны. Пока мы договорились, что Анатолий встретится с кем-то из его сотрудников, чтобы выбрать место встречи.
Я пошел в соседний кабинет, где многословно и громогласно, в присутствии своих ребят, принес Максу глубочайшие извинения и предложил ему почетный эскорт на землю. Он коротко отказался и пообещал мне взглядом расплату и за это.
Избавившись, наконец, от всех темных, я сразу же позвонил Анатолию. Он не ответил. Ни сразу, ни после доброго десятка гудков. Я похолодел. Неужели темные все же решились? Если внештатники дрогнули и отступили, карцером они не отделаются. Лично прослежу. Или они сами Анатолия с Татьяной захватили — чтобы те противнику не достались?
Я набрал его номер еще раз. Когда он снял трубку, я от облегчения даже на место его не поставил, когда он опять хамить начал. Только отметил про себя, что в последнее время всплески его наглости в сигнальные ракеты превратились — значит, опять что-нибудь изобрел. Возможность в любой момент перевести объект операции в невидимость открывает заманчивые перспективы, подумал я — и крякнул. Дожился — скоро ждать его вспышек буду.