— Не перебивай меня, когда я рассказываю! — возмутился белокурый.
— А вы можете показать кассету? — спросила Кэрри.
— Пошли, — полный сделал уверенный жест в сторону поместья.
Кэрри оживилась и поднялась на ноги, как вдруг вмешалась рыжая девчонка.
— Миссис Бэвви запрещает нам ходить в подвал… не надо туда идти, — испуганно сказала девчонка.
— Сара, если ты боишься, можешь идти в дом, — отрезал белокурый, указав девчонке рукой в сторону поместья, — но ничего не говори Мисс Бэвви, поняла?
Понимающе кивнув головой, девочка убежала в сторону дома, а белокурый вместе со Стивом позвали за собой Кэрри.
— Идем через другой ход. Но только осторожно! Чтобы Мисс Бэвви нас не увидела, — сказал белокурый, ведя за собой друга и Кэрри на задний двор поместья, где они осторожно проходили под окнами, чтобы их никто не увидел.
«Что тебя ждёт в этом подвале? Если Китт и правда был воспитанником этого учреждения, то здесь могут быть свои скелеты в шкафу. А Китт всегда молчит! Ничего и ни о чём не хочет рассказывать. Молчун… Или, может, он просто хотел тебя обезопасить? Хотя от чего? Неужели существует какая-то сущность? Да это же истинный Дьявол! Только вот не покидает чувство, что Китт с этим как-то связан… Китт сильный. Очень сильный! Только… НЕТ! Китт не может быть им… это лишь выдумка, а какой-то психопат берёт себе его имя. Да, всё верно! Такого просто не существует» — после этих ужасных мыслей Кэрри невольно вспомнила о Китте. Об их недавних контактах. Об их… поцелуе. Всё существо девушки в один миг пропиталось целой гаммой эмоций, с которыми её юный разум с трудом справлялся. Но среди этой какофонии чувств Кэрри выделяла для себя одно, что приносило для неё больше всего тепла. Нежность, трепет, взаимность… и эта влюблённость в него, — «ты нравишься мне, Китт… да, ты мне нравишься! Я хочу, чтобы ты был со мной. Со мной! Не уходи от меня, Китт… ты мне нравишься!»
Все эти мысли Кэрри беспрерывно прокручивала в голове, словно репетировала очередное, возможное признание. Желала сама привыкнуть к этому чувству. Полностью пережить его для себя. Пропустить через свою душу, как стрелу, что пронзила бы в самое сердце. Пережить через боль все страхи, неудобства и стеснения. Пропустить всё через себя, как разряд тока, лишь бы потом почувствовать облегчение. Лишь бы потом это чувство приносило только теплоту, которой Кэрри могла бы вдоволь наслаждаться, не опасаясь его проявлять.
«Ты мне нравишься, Китт» — ещё раз подумала про себя Кэрри и провела подушечками пальцев по своим губам, словно хотела вновь прочувствовать тот поцелуй, который перевернул её мир. Она прикрыла глаза и водила пальцами по своим губам, пока её не отвлёк детский голос, который заставил девушку вздрогнуть.
— Почти пришли, ещё немного, — сказал Стив.
Всё это недолгое время, пока Кэрри вели неизвестно куда и неизвестно зачем, она явно нервничала, что казалось, будто коридоры растягиваются. Словно она убегает от чего-то во сне, но не удаляется даже ни на шаг, настолько вязким было время ожидания. Ей было страшно, но она всё время утешала себя тем, что в любой момент может использовать свои силы, чтобы защитить себя. Однако это не пригодилось, ибо никто из мальчишек не был настроен к ней враждебно. Да и глупо было считать двух воспитанников детского дома угрозой. Как только девушка прошла в этот подвал, она увидела небольшой проектор, а полный начал копаться в старых коробках, откуда достал одну плёнку старого образца, которую сразу включил. Когда на проекторе появилось изображение, девушка увидела вход в этот самый подвал, только судя по качеству, это было достаточно давно. В центре событий был мальчик с тёмными волосами, а на вид ему было не больше десяти лет. Из-за слабой стабилизации камеры, которая то и дело тряслась в руках оператора, лица воспитанника нельзя было нормально рассмотреть.
«Ладно вам, ребят! Его ведь не существует? Это ваша глупая шутка, да!?» — спросил юный мальчик, нервно осматриваясь по сторонам. Всматриваясь в изображение, Кэрри невольно покусывала ногти на руках, словно это помогало ей расслабиться.
— Сколько лет этой записи? — спросила девушка, не отрываясь от просмотра. Мальчик с записи с опаской направлялся в сторону подвала.
— Мы не знаем. Эта запись здесь уже больше десяти лет, как говорят. Вот она и служит главным источником для легенды, — пояснил белокурый мальчик, стоя рядом с Кэрри.
— С ним ничего не случится?
— Сейчас узнаешь, — холодно отрезал белокурый, от чего Кэрри ещё внимательнее сосредоточилась на просмотре записи.
«Его ведь не существует, да? Его здесь нет?» — раздался тревожный голос с записи и, как только мальчик скрылся за дверью подвала, его друзья, участвующие в съемках, тут же заперли дверь и подпёрли её шваброй, а затем скамейкой. Почти сразу же в дверь начали неистово стучать с той стороны в явном исступлении страха. Видимо решив добавить атмосферы к этому страшному блюду, один из мальчиков щёлкнул тумблер выключателя под свой задорный смех, от чего свет между порогом и подвальной дверью тут же погас. Стуки в дверь начали раздаваться с ещё большей силой, а вскоре послышался испуганный голос запертого мальчика, — «выпустите! Выпустите! ОТКРОЙТЕ ДВЕРЬ! ЭТО НЕ СМЕШНО!»
От таких надрывистых криков мальчика, который то и дело тарабанил в дверь, сердце Кэрри невольно сжималось, а сама она чуть заметно вздрагивала от каждого удара. Ноготь на большом пальце, который она продолжала нервно покусывать, был уже небрежно погрызен.
«Смотри не обделайся там» — со смешком выпалил один из мальчишек на записи, после чего увидел жест от другого воспитанника, что указал на тумблер. Лениво закатив глаза, первый мальчик щёлкнул выключатель, только после этого свет в подвале не загорелся. Среди снимающей группы ребят тут же возросла паника, от чего они решили прекратить эту жестокую шутку и, отодвинув скамейку, уже принялись убирать швабру. Но неожиданно для всех в дверь раздался настолько титанический удар, что она даже треснула посередине, а следом за этим последовал истошный крик мальчика. Кэрри от такого звука даже пискнула. Мальчики на записи тут же убрали швабру и попытались открыть дверь, только она никак не поддавалась.
«Она не открывается! Не открывается» — в панике выпалил главный «шутник». Оператор вдруг бросил камеру и устремился к двери подвала, пытаясь её открыть вместе с другими ребятами, но все попытки с треском проваливались, когда в подвальном помещении воцарилась могильная тишина… После десятка секунд сцены с тщетным открытием двери, изображение на проекторе вдруг покрылось помехами, а вскоре полностью оборвалось.
— Это шутка какая-то? Сценка? Где продолжение? — выпалила взвинченная Кэрри.
— Это не шоу! Продолжения нет, но мы не знаем, что произошло дальше, когда они открыли дверь, — пояснил белокурый мальчик.
Кэрри понимала, что это дети, а детям свойственно верить во всякие небылицы, как и придумывать их. Да, они просто хотели разыграть своего друга! Только трещина на двери? Как маленький ребёнок мог нанести такой внушительный удар, когда дверь была сделана целиком из массива дерева. Обернувшись на вход в подвал, Кэрри устремила свой взгляд на дверь, к которой медленно подошла, окутываемая тревогой. Она хотела убедиться, что дверь очень хлипкая. С виду она так и выглядела. Старая, не раз окрашенная дверь, с которой где-то кусками слезала краска. И прямо по центру находилась та самая трещина с записи на видео. Девушка тихо постучала по двери — никакой пустоты. Она целиком состояла из древесного массива толщиной в четыре сантиметра. Ребёнок такую бы точно не пробил… На этой двери Кэрри увидела старинный, стальной засов, на котором были выгравированы непонятные символы. Проведя указательным пальцем по этим символам, девушку вдруг, словно ударило током.
«Стерва ты!» — мгновенно проскочило у Кэрри воспоминание, где она двумя руками стукнула по двери чулана, находясь взаперти и невольно пустила трещину вдоль дверного полотна. Такое спонтанное воспоминание заставило её вздрогнуть.
Когда Кэрри полностью осмыслила всю эту историю, её глаза нервно забегали по помещению, стараясь зацепиться хоть за какой-нибудь зрительный ориентир. Во рту мгновенно пересохло, а ладони наоборот — сильно вспотели. Пальцы теперь мерзко скользили по коже ладоней, в которые Кэрри пыталась впиться ногтями. Теперь всё не казалось обычной, детской страшилкой. Конечно, она предполагала, что это шутка детей. Какая-нибудь их забава. Но разум подсказывал ей обратное. И эта подсказка уже долгие десятки секунд желала быть озвученной. Хотя бы в мыслях.
«Он существует… существует!» — озвучила свои догадки Кэрри.
— Нет! Быть такого не может! — прикрикнула девушка, идя в расход собственным доводам, словно пыталась переубедить саму себя. От такого гневного крика вдруг раздался треск, словно где-то начало лопаться стекло. Следом за этими звуками послышался грохот и звон — вентиляционные окна в помещении осыпались и своими осколками буквально усыпали пол…
Обернувшись на воспитанников, Кэрри увидела в их глазах долю испуга от выбитых стёкол. Решив не задерживаться в этой мрачной и загадочной обстановке, девушка спешно направилась на выход, даже ничего не объясняя детям, и неожиданно для себя, когда повернулась к двери в подвал, врезалась в преграду, которой раньше не видела. Попятившись назад, девушка в ужасе округлила глаза, увидев перед собой стройную, но пожилую женщину с седыми волосами, что были уложены в аккуратную гульку у неё на затылке. Эта женщина строго осмотрела всех присутствующих в подвале.