— Я стараюсь.
— Скоро будет готово? — тролесса облизнула губы.
— Да, можешь уже присаживаться за стол.
Никки помыла руки и заняла место за кухонным столом. Я расставил тарелки, ложки, бокалы для вина.
— Это чего?
— Столовые приборы.
— Вижу. Почему ты накрываешь на двоих? — с подозрением в тоне спросила тролесса.
— А как же я?
— Ты-то тут причем? — удивилась Никки.
— Я тоже хочу суп.
— Жри, но не со мной же за столом!
Блин, где же Доратея? Сколько мне еще батрачить на эту верзилу? Пока она чавкала, с аппетитом поедая приготовленный мною суп, я по-быстрому заморил червячка — доел остатки супа и запил все грогом.
Вина в жилище тролессы не было, а вот грога — целая бочка. Пойло, конечно мерзкое, но зато по шарам дает знатно. После того, как я накатил, меня довольно быстро перестало напрягать общество Никки. А, что? Еще утром я мечтал о том, чтоб меня перестали использовать как секс-игрушку, если для этого надо побыть домохозяйкой, я не против.
— А второе? — с нотками капризного ребенка в голосе, произнесла троллесса.
— Уже несу, — ответил я, заканчивая разминать картофельное пюре. Вместе с ним я поставил на стол соленую капусту, помидоры и огурцы.
— И грибы хочу, — надув губы, сказала Никки.
— Но, грибов нет.
— На самой нижней полке стоит банка.
Я посмотрел, и действительно, в дальнем углу стояла банка маринованных опят. Пока троллесса уминала второе, я накатил еще грогу, закусывая его соленой капустой и помидорами. Причем брал руками прямо из банок, так вкуснее. Тепло от спиртного разлилось по всему телу. Я буквально чувствовал, как счастье наполняет меня.
— А, компот? — отодвигая в сторону, пустую тарелку, спросила Никки.
— А, компот я не варил.
— Вари.
— Никки, а тебе кто-нибудь делал массаж ступней? — флиртующим тоном спросил я. Мне вдруг стало интересно покорить этот «Эверест». Тролессы-то у меня никогда не было.
— Чего? — не поняла та.
— Он очень расслабляет, — продолжал я наступление. Вообще, как потом выяснилось, у Никки не было ни малейшего шанса устоять перед моим обаянием — у нее никогда не было близости с мужчиной.
Она довольно быстро поплыла, и вот мы уже в постели, а я разминаю её огромные мозолистые стопы. Уже через пару мгновений, троллесса начала издавать урчащие звуки, словно котенок.
«Тащится», — пронеслось у меня в голове.
После еще одной стопочки грога, я в конец осмелел и стал подниматься от ступней выше и выше. Массируя сначала икры, а потом бедра, мои руки добрались до горячего лона Никки. Она была не против, и позволила стянуть с себя панталоны.
Мне открылся настоящая пещера, покрытая темной порослью. Об этом я-то и не подумал, в её огромную мокрую щелку могла пролезть моя голова, так что про обычное соитие придется забыть.
Я накатил еще стопку. После чего принялся ласкать огромный бутон троллесы руками. Она довольно застонала, и, приговаривая: «Да, заморыш. Да, не прекращай», стала извиваться.