Я просто кивнула, хотя не совсем понимала позицию Фримана. Руки Колина обхватили мои плечи, и он нагнулся, чтобы заглянуть мне в глаза.
— Но он ошибается, Бри, слышишь? Он просто чокнутый вот и все. Я никогда не использовал тебя и никогда не буду. Клянусь. Ты для меня важнее. И я люблю тебя, даже если кто-то говорит, что это не так.
Одним уголком губ я улыбнулась ему, затем он поцеловал меня в макушку, снова пробуждая бабочки в моем животе. Я верила Колину, но все равно слова Фримана просачивались в разум, становясь реальнее с каждым разом, как только я прокручивала их в голове. Оглянувшись через плечо, меня не покидала мысль: зачем Оуэн Фриман вообще волнуется за меня?
1 глава
Бритт
В отражении его еле видно. Шрам настолько затянулся за все время, что теперь кажется обычной огрубевшей кожей. По ощущениям все так и было.
Я пробегаюсь пальцами по огрубевшей коже и морщусь, вспоминая тот самый день, когда он появился. Единственное, что точно помню — сжигающее, горячее пламя, витающее перед лицом.
Он говорил, что не хотел, просто так вышло. Я не злилась на Него тогда, но теперь у меня шрам. Получить шрам из-за какой-то детской шутки — отстой. Теперь я не хотела его видеть.
— Бриттани, поиграй со мной. — За дверью раздаётся голос моего младшего брата.
Я вздыхаю и резко опускаю сарафан вниз, когда моя дверь широко распахивается и в комнату забегает Дон. Он запрыгивает на мою кровать, я поворачиваюсь, замечая у него в руках игрушечный пистолет. Дон перезаряжает свою игрушку и целится прямо в меня. К счастью, он промахивается и попадает в ноги.
Я усмехаюсь и начинаю идти на него. Дон вопит и задыхается, выбегая из моей комнаты.
— Я поймаю тебя, маленький разбойник! — кричу вдогонку, но в ответ слышу лишь детский смех.
Когда заворачиваю в гостиную, то легко врезаюсь в широкую мужскую грудь. Крепкие руки сразу хватают меня за плечи, не давая упасть.
Я смеюсь, поднимая глаза на отца, но, когда вижу его непоколебимое выражение лица, все веселье пропадает. Я откашливаюсь, когда отец ставит меня на место, а сам отходит назад.
— Что я тебе говорил по поводу беготни по дому, Бритт? — холодно произнёс папа. Я сглотнула, вспоминая его слова. Он выдохнул и махнул рукой в сторону.
— Дон — ребёнок, в его голове пока гуляет ветер. Но ты — старшая сестра. Ты должна быть мудрее.
Я кивнула и опустила глаза в пол.
— Я знаю. Извини.
Мои щёки вспыхнули, когда я услышала голос Дона. Папа повернулся к нему и присел на корточки. Тогда Дон побежал к нему без какого-либо страха. Я прикусила щеку изнутри, чувствуя неловкость.
Отец всегда уделял больше внимания Дону, потому что он был младше. Ко мне относился как к взрослой женщине, которой я, по его мнению, уже являлась.
Я должна была уметь готовить, убирать за всеми и следить, чтобы Дон никогда не плакал. Я просто смирилась с этим правилом, но внутри мне до сих пор было обидно.
В первую очередь из-за того, что у меня не было того, что есть у моего брата. Возможно, это к лучшему. Но я не ощущала прилив сил или счастья от этого.
Папа поцеловал Дона в кончик носа и взъерошил его кудрявые рыжие волосы. Затем повернулся ко мне и тёплая улыбка исчезла.
— Отведи его на детскую площадку, мне нужно сделать пару звонков по работе. После я к вам присоединюсь, и поедем на игру, ладно? — предложил он, кивая. Я согласилась и взяла руку Дона в свою руку.
Папа работал на ферме, в соседнем городе, и каждый год ему нужно было ездить на ферму, проверяя стадо быков. Если папе нравился их внешний вид, то он должен был их продать. Если говорить прямо, на этих животных была построена вся наша жизнь.
— Хорошо, пап.
Когда я только открыла входную дверь, послышался голос отца.
— Не забудь взять таблетки, которые тебе прописал врач, дорогая.
Я молча кивнула, выпустила сначала Дона, а затем, схватив рюкзак, где лежали мои таблетки, я вышла сама.
Дневной свет освещал всю площадку, когда мы доехали до места. Дон сразу выбежал из моей машины и побежал к друзьям на площадку. Его сразу встретили Гордон и Винтер — лучшие друзья моего брата. Пусть они никогда не были у нас дома, но всегда встречались на этой площадке. Это был их штаб, как всегда, говорил мне Дон.