Кааврену господин показался довольно симпатичным; его движения были медленными и уверенными, пальцы — длинными, изящными; он улыбался сразу обоими уголками рта и вообще вел себя непринужденно, даже несколько рассеянно.
Мы просто обязаны добавить (иначе нас можно будет упрекнуть в упущении ряда деталей, важных для понимания читателем последующих событий), что леди обладала всеми необходимыми атрибутами красоты, грацией и обаянием, заставляющими сердце молодого человека биться быстрее. Глаза юноши от восхищения широко раскрылись, стараясь не упустить и по достоинству оценить вышеупомянутые замечательные качества. Не следует забывать, Кааврен был еще очень молод, а его живое воображение не знало границ и помогало ему проникнуть если не в мысли сидящей напротив леди, то по меньшей мере за складки ее легкого одеяния.
— Доброе утро, — сказал тиаса. — Похоже, нам предстоит путешествовать вместе. Меня зовут Кааврен, а это мои друзья — Айрич и Тазендра.
— Желаю и вам приятного утра, — отозвалась леди. — Я — Нилисит, мой муж — Криваан.
Криваан вежливо кивнул, а затем откинул голову на мягкую спинку сиденья и закрыл глаза.
При слове «муж» сердце Кааврена сжалось, однако он не позволил своему разочарованию проявиться.
— Мой муж, — продолжала леди, — еще не пришел в себя после вчерашней пирушки в Пондвью, всего в нескольких лигах отсюда.
Кааврен понимающе покачал головой:
— Мы тоже неплохо провели вчерашний вечер. Вы направляетесь в город Драгейру?
— Совершенно — верно, — ответила она. — Мы приняли предложение его императорского величества поступить к нему на дипломатическую службу.
— Ах, — воскликнул Кааврен, — какая удача!
— Вы правы, — согласилась Нилисит. — Нам повезло. Мой кузен познакомился с его величеством несколько лет назад.
— Великолепно, — кивнул Кааврен. — Мы также собираемся поступить на службу к его императорскому величеству. Стать городскими гвардейцами или пойти в армию.
— В самом деле? — удивилась Нилисит. — Но ведь никто из вас не принадлежит к Дому Дракона.
— Тем лучше, — заявил Кааврен и подробно пояснил свою точку зрения, причем периодически в разговор включалась Тазендра.
Довольно скоро завязалась дискуссия о перспективах правления нового императора. Так они и провели первую часть путешествия, мирно болтая втроем; Айрич смотрел в окно, а Криваан дремал.
Остановившись у придорожной гостиницы, они пообедали пшеничным хлебом и местными сосисками из кетны, прекрасно утоляющими голод. Потом супружеская пара отправилась осматривать окрестности, и у Кааврена появилась возможность узнать мнение Айрича о попутчиках.
— Мое мнение? — удивился Айрич. — Странно, что вы спрашиваете. А что думаете вы?
— Ну, мне кажется, они довольно необычные иссолы.
— Почему?
— Что касается мужа — то какой иссола станет спать, упуская при этом возможность приятно поболтать с незнакомцами?
— Верно подмечено, — кивнул Айрич. — А что скажете про нее?
— Ну… разве вы не заметили, как несколько минут назад из-под каштановых волос выбилась золотая прядь?
— Не заметил, мой добрый Кааврен. У вас зоркий глаз.
— Кстати, о глазах, — вмешалась Тазендра.
— О глазах? — заинтересовался Кааврен. — И что же они?
— Вы обратили внимание на глаза мужчины, когда он открыл их при нашем появлении?
— Нет, — ответил Кааврен. — А что такое?
— В самый первый момент мне показалось, будто они золотистого цвета, как у тех, кто принадлежит к Дому Феникса, или как на некоторых картинах, когда художник хочет отразить характер и перестает заботиться о точности.
— Однако, — возразил Кааврен, — у меня сложилось впечатление, что глаза у него карие.
— Да, вы правы, — согласилась Тазендра. — Именно поэтому я так и удивилась. Ведь, приглядевшись повнимательнее, я увидела, что они действительно карие.