— А старший в школе, ему четырнадцать. Хотя, будь его воля, никуда б не ходил! — смеется Ирина, которая двигается к Насте поближе, и тоже смотрит на ее дочку.
— Так это возраст такой. — Мило улыбается Настена, и убирает волнистую прядь за ухо, — я вот тоже все жду «кризиса трех лет», но пока вроде все как прежде…
— Она у вас очень разумная, — кивает моя мать, и замечает меня. — Максим, представляешь, Владик и Машенькая ходят в один детский сад!
Ну разумеется. Вообще, логично, учитывая, что мы живем напротив. Но в последнее время мы настолько часто совпадаем в местоположении с Настей, что я даже не удивляюсь еще одному пересечению.
— Круто, — без эмоций киваю я, и поднимаю повыше собранные вещи, — только сухпайка не хватает, а так можешь смело идти с этим в поход.
Настя сразу поднимается, смешно раскрывая одеяло, и спеша поскорее уйти.
— Машунь, нам пора.
— А может, еще чуть-чуть поиграем? — немного коверкая слова, и выделяя фразу какой-то по-детски серьезной эмоцией, спрашивает Маруся.
— Дома поиграем, солнышко.
— А кушать?
Настя чуть растерянно замирает, а затем поднимает полный вины взгляд на меня.
— Максим… можно быстро разогреть у вас суп, я сейчас принесу? Я не успела до отключения покормить Малышарика, а у нас даже чайник от электричества.
Я знаю, что за этим последует. А потому даже не пытаюсь ничему помешать — просто молча опускаю пакет, уверенный на сто процентов, что никуда мы сейчас не уйдем.
— Настя, оставайтесь на ужин! — тут же поднимается моя мама, и зачем-то садится рядом с Машей на ковер, — мы как раз сейчас собирались кушать, чего вам там сидеть в темноте?! У нас есть куриный суп детям, Маше такое можно, а для взрослых Максим сделал плов!
— Ой, нет-нет, спасибо! — пугается Настя, и бросает взгляд на меня, — мы итак свалились вам на ночь глядя, спасибо огромное за помощь! Мы пойдем, спать скоро ложится, да и…
— Оставайся, — прерываю я поток ее сбивчивой речи, и смотрю в карие, испуганные донельзя глаза, — я вас приглашаю.
Пока Настя замирает в недоумении, моя мама уже снова встает, и, что-то рассказывая Маше, уводит ее на кухню. Ирина и Владик следуют за ними, и только Костя наплевательски продолжает сидеть в кресле.
— Парень! — выразительно произношу я, и Костик тут же поднимают задницу с места, — матери помоги.
Он слушается, но не потому, что я для него супер-авторитет. Просто знает — я не шучу и не раскидываю слова просто так, чтобы потрясти воздух. Мои обращения к нему крайне редкие, а советов я вообще давал ему в жизни дважды — и оба раза такие взрослые, что у парня алели уши.
Мы, наконец, остаемся в гостиной одни, и Настя с еще большей тревогой поглядывает на дверь. Переживает о дочке, оставленной с посторонними? Или конкретно сейчас — больше о себе?
— Зачем это? — наконец спрашивает Ангелочек, наклоняя голову вбок, словно не до конца осознавая происходящее, — я просто хотела накормить Машу.
— Ну вот и накормишь. И сама поешь заодно… Вряд ли наш ЗОЖник покормил тебя нормально.
Я вообще не знаю, зачем произношу последнюю фразу. От того, что это так бесит? А с каких пор вообще? Никогда не отличался ревностью, и вообще пару раз состоял в свободных отношениях. А тут, блять, на тебе…
Настена краснеет, но не от смущения — от злости. И как бы ей не ляпнуть, насколько сильно меня это в ней заводит?
— Ренат спокойно относится к тому, что люди вокруг едят мясо.
— Это пока, потому что он не хочет тебя спугнуть. Погоди — и вот вы уже два кролика, жующие по салату вместо нормальной отбивной на ужин.
Она еще больше хмурится, сжимая губы, а я представляю их вокруг своего члена. Да, вот такой я извращенец, гад и все прочее, но блять, как же я ее сейчас хочу…
— А тебе-то откуда знать, Аллаев? — медленно, зло и по слогам произносит Настя, заставляя меня с каждым словом смотреть на нее по-новому, — какого это — нормально?
Глава 15
Настена