— Поль, что происходит?
— Что? — порядком раздражённый голос Никиты вырывает меня из размышлений. — О чём ты? — перевожу на него настороженный взгляд.
— О том самом, — отрывисто говорит он, паркуясь. — Почему ты весь день ведёшь себя так, как будто я чем-то обидел тебя? Я думал, ночью мы всё выяснили. Ты вроде как моя девушка, — смотрит вопросительно, — или я ошибаюсь?
Бросаю взгляд на улицу, надеясь, что мы приехали, и неприятного разговора удастся избежать. Нет. Ник специально остановился, чтобы всё выяснить, не отвлекаясь на дорогу.
— Просто волнуюсь, — лепечу я, — знаешь, сделать татуировку… для меня это серьёзный шаг! — чуть повышаю голос, стараясь, чтобы мои слова прозвучали как можно убедительнее.
Но Ник не сдаётся:
— Не ври, Поль, — уже мягче произносит он. — Татуировка — дело серьёзное, не спорю. Но меня ты целый день игнорируешь не по этой причине.
Никита прав. Я никак не могу отойти от утреннего разговора с Димой. Мысленно всё время возвращаюсь к отношениям Жени и Ника. А если и мы с ним продержимся всего пару месяцев? И много ли искренности в его словах о том, что я действительно по-настоящему ему нравлюсь?
Поначалу у нас с Ником нет возможности остаться наедине. Но позже Дима уходит, а Никита зовёт меня и Маринку смотреть какой-то новый фильм ужасов. Подруга предсказуемо отказывается, она на дух не переносит подобные картины. Уверена, Ник на это и рассчитывает. И я могла бы остаться с ним вдвоём в гостиной, но отказываюсь. Потом и вовсе отправляюсь с Мариной в магазин, несмотря на то, что на улицу приходится идти в старых кроссовках. Ник лишь неодобрительно хмыкает, но ничего не говорит, видимо, не желая показаться в глазах сестры слишком навязчивым по отношению ко мне. Мне стыдно перед ним за своё, по сути, детское поведение, но я ничего не могу с собой поделать.
И вот мы оказываемся вдвоём с Ником в его автомобиле. Он ещё утром связался со своим знакомым татуировщиком, и тот сразу согласился проконсультировать меня у себя в салоне. К нему мы и направляемся.
— Поль? Что скажешь? — продолжает настаивать Ник.
И я решаю озвучить ему свои опасения, не упоминая Диму, конечно. Смотрю ему в глаза, и, сжав руки в кулаки, для храбрости, произношу:
— Просто всё случилось немного неожиданно, и мне страшно. Я боюсь, что быстро надоем тебе, что как только мы… — не договариваю, замечая как, слушая меня, всё больше мрачнеет Никита. Понимаю, что мои слова не просто неприятны, но причиняют ему боль. — Прости, я… наверное, не стоило…
— Стоило, — Ник решительно перебивает меня. Смотрит серьёзно: — Поля, ты имеешь полное право сомневаться. Я бы удивился, если бы ты так сразу полностью доверилась мне, — горько усмехается. — Сам виноват. Но если мы не будем доверять друг другу, у нас ничего не получится, — Ник протягивает руку и крепко сжимает мои пальцы. — Поэтому я сделаю всё, чтобы ты поняла, я не собираюсь просто трахнуть тебя и бросить. Ты же пообещай, что при возникновении любых сомнений, не будешь молчать, накручивая себя. Мы должны разговаривать обо всём. Как сегодня ночью.
— Хорошо, — выдыхаю я, ощущая невероятное чувство облегчения, как будто только что избавилась от груза весом в тонну, который пыталась тащить в гордом одиночестве. Улыбаюсь Никите искренне, сжимая его ладонь. Пусть прошлое остаётся в прошлом.
*****
— Никитос, здоров, — басит огромный, по-другому и не скажешь, мужчина, протягивая Нику руку. Спрашивает: — Что это за ангелок с тобой?
— Моя девушка, — представляет меня Ник, — Полина.
— Твоя девушка? — удивлённо переспрашивает мужчина. Потом переводит взгляд прищуренных тёмно-карих глаз на меня, произносит: — Не боись, красавица, дядя добрый, девушек не обижает.
Я и вправду жмусь за спиной Ника. Слишком уж брутален для меня этот мужчина, одетый в потёртые синие джинсы и кожаную жилетку, которая кажется ещё немного и треснет на широченных плечах. Его руки, шея и даже бритый череп полностью покрыты татуировками.
Незнакомец вдруг улыбается, и я поражаюсь тому, как сразу преображается его суровое, на первый взгляд, лицо. В уголках глаз появляются морщинки, а взгляд лучится теплотой. Он протягивает мне руку, называя своё имя:
— Игорь Фомин. Но все зовут Фомой.
Уже без робости жму его ладонь, завершая ритуал знакомства. Махнув рукой в сторону вешалки, он произносит:
— Раздевайтесь, да проходите.
Снимаю куртку, позаимствованную у Маринки. Осторожно осматриваюсь по сторонам. Салон представляет собой довольно просторное помещение, стены которого, выкрашенные в приятный тёмно-желтый цвет, увешаны многочисленными фотографиями. На них вижу изображения разных частей тела, на которые нанесены татуировки. Часть комнаты отделена красивой ширмой, разрисованной в китайском стиле. Мне нравится салон, он какой-то уютный, и, что самое главное, очень чистый. Раздевшись, мы проходим вглубь помещения. Заметив нас, Фома спрашивает:
— Зачем пожаловали? Никак, Никитос, ты решился рукав забить?
— Нет, — усмехнувшись, отвечает Ник. — Полина хочет татушку сделать.
— О, как, — с интересом смотрит на меня Фома, усаживаясь в чёрное кожаное кресло, похожее на одно из тех, что можно встретить в кабинете какого-нибудь большого начальника.
Мы с Ником располагаемся на невысоком диванчике напротив мастера. Замечаю чуть дальше от него большой стол с компьютером и телефоном.
— Ну, рассказывай, — сложив руки на груди, говорит Фома. — Чего душенька твоя желает?