— Что еще сказал Белый Дракон? — повелитель уже смирился с обстоятельствами.
Один из жрецов подошел ближе и прошептал на ухо.
— Так и будет, — ответил повелитель и встал. — Повелеваю! Гости будут отпущены с миром, ибо это наши друзья, которые ведут войну с нашим врагом, Черным Шакалом. Но прежде, охотник, должен обновить кровь нашего народа. Такой доблестный воин с чистой душой обязан оставить свое семя в нашем древнем народе.
Народ зашумел. Женщины завизжали от радости. Воины стали себя бить кулаком в грудь, одобряя решение повелителя. Альбелис хотел возразить, но жрец, стоявший рядом, его остановил.
— Мы вымираем, свежая кровь необходима. Когда еще к нам попадет такой человек, как ты? Может быть, мы вымрем к тому времени. Мы не можем подниматься на поверхность, организм не выдерживает внешнего воздействия. Поэтому мы навечно заключены здесь.
— Как же вы добываете дрова для костра?
— Это недрова, это жидкость, которую придумал Белый Дракон и подарил нам. А теперь тебе пора, женщины ждут. Лучшие женщины нашего народа надеются на твою мужскую силу, — жрец поклонился, как кланяются здесь только повелителю.
Леся улыбнулась ему.
— Я уверена в твоих способностях, Альбелис. Дай им то, что они просят, и получи удовольствие от приятного общения.
Охотник поклонился повелителю и в сопровождении жрецов покинул пещеру.
Повелитель с трудом сполз со своего высокого трона и подошел к Лесе. Долго смотрел на нее, порывался что-то сказать, но замолкал, как только слово начинало произноситься вслух. Нерешительность и растерянность повелителя передалась его людям. Жрецы постарались отвлечь внимание народа от немой сцены, запев какую-то религиозную песню.
— Ты, внучка Доброславы? — наконец произнес повелитель и тяжело вздохнул.
Леся кивнула в ответ, пытаясь понять, что случилось.
— Я, — он помялся, но, кинув взгляд на жрецов и людей, решился. — Я — повелитель горного народа Златогорья, охраняющий со своими людьми древние ценности и древние верования человечества. Мы заперты в каменных пещерах и не имеем выхода наверх. Солнце стало для нас убийственным. Пророчества старых свитков и папирусов предупредило нас о твоем приходе. О той беде, которую ты несешь нам. Хотя эта беда по сравнению со всей огромной Вселенной совсем мала. Нашему народу предстоит сражение с армией Черного Шакала, в которой уже много моих людей, предавших веру. Эта справедливая война должна отнять у моего племени половину храбрых воинов. Так гласит пророчество, но оно ничего не говорит о победе или поражении. Напрасны будут жертвы или нет. И вот я, Андрей VI, стою перед великим выбором. Исполнить пророчество и потерять народ или сохранить людей и испить чашу неизвестности. Что скажешь ты, прекрасная дева солнца?
— Каждый выбирает свой путь, но ты правитель и должен думать о своем народе. Ты можешь спрятаться, скрыться, затаиться, но только отсрочит полную гибель. Разве Черный Шакал останавливался перед истреблением целых племен, которые были указаны в пророчестве? — Леся заглянула правителю в глаза, в них промчался испуг.
— Откуда ты знаешь о пророчестве так много?
— Похоже, что я именно та, которая должна дать тебе силы для сражения с воинами Черного Шакала. Только битва спасет твой народ от полного уничтожения! Только твоя храбрость и твоя решительность способны вселить во врага ужас. Я знаю, что ты сам должен погибнуть в сражении, но разве это не прекрасно? Король, умирающий не от старости, а от руки достойного врага? Не об этом ли мечтали все твои предки?
Повелитель выпрямился, на лице проявилась решительность.
— Ты права, дева. Мое место в сражении, как и моя смерть. Рюрик, — позвал правитель сына. — Рюрик, моя смерть близка и трон после нее по праву твой. Правь народом по совести, оберегай священные реликвии далеких предков, не забывай древнюю веру. И знай, что правда сильнее лжи, а добро всегда победит зло, каким бы сильным оно не было.
Рюрик слушал отца, преклонив колено и склонив с почтением голову.
— Прими, сын мой, жезл и корону, они твои по праву, — обращаясь к воинам, он произнес. — Храбрые и отважные мои братья. Долгий путь пришлось нам пройти вместе ради этого тяжелого, но необходимого испытания. Для многих сражение с воинами Черного Шакала будет первым и последним в его жизни. Но эта священная битва, о которой говорит пророчество, и мы не имеем права уклониться от него. Пришло время, когда мы, маленький, забытый в недрах гор, народ, становится главным защитником всего человечества. Не об этом ли мечтал каждый из нас? Не это ли обсуждали жрецы? Не об этом ли нас предупреждало пророчество? Только храбрый воин может жить после смерти!
Народ в едином порыве вскинули вверх копья, сабли, руки и словно клятву, стали повторять:
«Жизнь после смерти, жизнь после смерти».
Леся, оглядывая единодушные ряды народа, поняла, что пророчество сбывается. Война, предсказанная многими, становилась реальностью. Только эта война совершенно отличалась от других земных войн, ибо здесь участие принимали время и пространство. Мир коридора веков был нарушен. Добро вступало в великую битву против зла, лжи и коварства. И на чьей стороне окажется победа — не ведал никто.
ГЛАВА 3
СИЛА, КОТОРОЙ ИСПУГАЛСЯ КОЛДУН
Все, что не совершается, к лучшему. Райан был счастлив, что оказался в прошлом и неизвестном ему мире не один. Впервые, с самого рождения, он ощутил свободу. Ощутил возможность выбора не того, что говорит тебе, ты — должен, а того, что я могу сделать полезного. Райан понял еще и то, что никому на свете ничего он не должен. Его выбор, его действия, его свобода, его жизнь и он вправе распоряжаться всем этим сам. Человечность и добродетель, вот основные критерии его жизни. Жить по правде, любить окружающий тебя мир и защищать его. Душа Райана, переполненная высокими чувствами, была как никогда тверда. Его уже не пугал путь, который подарила судьба, с его приключениями и опасностями. Он верил в будущее.
Сергей, часто оглядываясь на Райана, удивлялся его ясному, открытому взору. Давно он не встречал таких сияющих лиц. Это придавало дополнительную силу и энергию. К нему постепенно возвращалось все то, чему его научили, и что он познал в этом, становящемся знакомым мире. Сергей уже чувствовал всем своим существом неизбежность первого сражения со злом. Ощущал запах пролитой крови и смерти. Но он верил, что добро сильнее зла и что одним из орудий добра был он сам.
Одна пещера сменялась другой, но намека на выход не было.
— Мне кажется, что здесь мы уже были, — остановившись, сказал Игнат. — Это мой след.
На маленьком клочке земли каменной дороги, отчетливо был виден след сапога с треугольным каблуком и перпендикулярным вырезом от носка к пятке в виде елочки.