Его новенький камуфляж выглядел чуждо среди одежды местных жителей и был разодран на плече. Причём, судя по свисавшим лохмотьям, рвали и куртку, и всё, что было под ней, но без следов крови.
— Да мы хотели еды купить, — ляпнул Константин, хотя уже понял, что, судя по всему, местным не до того.
— У нас второй день нет света и телефона. Мобильный сюда не достаёт. По дороге не проехать. Вечером нападут оборотни. Уходите, на лошадях по тропам вы ещё можете уйти.
— А РБМ куда смотрит? — спросила Татьяна.
— Я и есть РМБ. — Повернув разодранное плечо, Пётр поднял болтавшуюся лоскутом нашивку: сгорающий в пламени глаз с вертикальным зрачком.
— Нас сюда вызвали по звонку, несколько дней назад. — Пётр замолк на мгновение и продолжил, — В нескольких километрах отсюда на джип рухнуло дерево, начало медленно шевелится и накрывать ветвями. Водитель погиб сразу от удара, трое выбрались, стали отходить к посёлку и отстреливаться. Хорошо, жители услышали пальбу и пришли на помощь, иначе бы эти твари и меня загрызли. Они безумные. Прошлой ночью одна сучка прыгнула на меня с крыши, еле успел ранить её, но всё равно цапнула.
Пётр замолчал, разглядывая носки своих ботинок.
— Ну поцарапала. Фигня, заживёт. У них слюна чистая, без всякой заразы, — успокоила его Татьяна.
— В том-то и дело, что плечо она разодрала до кости. Пока отстирывали от крови куртку, плечо и зажило. Теперь даже шрама нет. Я уже слышу голоса в голове. Надеюсь, что успею застрелится, когда эта зараза одолеет меня.
Вереки могли, конечно, симбиота передать и через укус, но зачем? Константин этого решительно не понимал. Обычно симбиота передавали через простое касание и то, лишь по обоюдному желанию. Передавать его насильно, да ещё врагу? Какой-то бред. Серов взглянул на Таню. Похоже, она хотела объяснить, что это не плохо и не стоит стреляться. Но для этого было не время и не место. Он положил руку на плечо. Она вопросительно взглянула. Он покачал головой — не сейчас.
К ним подошел лысенький старик и онель с ружьём за спиной. Онель внимательно осмотрел Константина и Таню, незаметно потянул носом воздух.
— Всё нормально, это люди, — заключил он. Подошел к лошадям, долго разглядывал и обнюхивал, так и не рискнув прикоснутся.
— А вот в лошадях очень замысловатая магия, — сказал он и вопросительно глянул на Константина.
— Это от моего хорошего друга, мага. С виду лошади, и когда-то были ими, но могут несколько дней без отдыха скакать галопом, могут разгоняться до сотни километров, да много ещё чего могут.
— Но ведут они себя не как лошади, — не отставал онель, разглядывая неподвижных словно изваяния коней, лишь глазами наблюдавших за ним.
— Представьте если такая штука испугается и понесёт всадника. Потому, они себя и ведут иначе, — нашёлся Константин.
Онель кивнул, мол удовлетворён ответом, и ушёл. Так и не представился.
— Кто это? — спросил Константин.
— Один из двух оставшихся охотников, Максим Анатольевич, — ответил старик. — У нас почти четверть мужиков умели охотиться, но оборотни сразу после стычки за них принялись. Кто-то ушел за подмогой и не вернулся. Кстати, парень, что на крыше за дорогой следит, не охотник, но стреляет отменно, Алексеем зовут. Меня можете называть просто: дед Афанас, все так называют, я тут за старшего нынче, но обороной руководит Максим.
Представившись, Константин спросил:
— А что за стычка?
— Осенью, значится, тут в лесу поселилась стая оборотней. Поначалу о них слышали только охотники, некоторые даже вместе охотились. Однако, весной, когда начали лес брать, оборотни стали угрожать, выйдут перед машиной и рычат. Слов не говорят, аки звери. Понятно, что они там живут, но работы то нет, а мужикам детей кормить надо. Теперь каждый чтоль может придти в лес и сказать, живу я туточки, это моё, не рубить? Фесмаб каким-то образом прознал, или из наших кто растрезвонил. Приехали те умники и по своему решили: отделили волкам часть нашей земли и запретили на ней брать лес. Спорить мы с ними не стали, конечно, но хорошего леса тут мало, болота всё-таки. Как фесмаб в немилость попал, стало ясно, что умники больше не явятся. Мужики, значится, решили тот лес взять — скоро холода, а за лето денег не особо заработали. Взяли ружья и поехали. Пальбу, говорят, даже с полей слышали. Никто из них так и не вернулся. Той же ночью пришли оборотни, мстить, — рассказал Афанас.
— Мы проходили мимо того места, — начала Таня, — там всего два трупа: один человеческий и один волчий. Хотя, мы толком не смотрели, может вокруг ещё были. Шо же там произошло, разве никто не знает?
— Остальных, значится, прикончили в другом месте, — ответил Афанас. Хотя, вот та оборотниха, что Пётр подранил, может знать. Но она ж не говорит, только рычит,
— В смысле, она жива? — удивился Константин. Он то думал, что она сбежала, или была убита.
— Угу, связали и бросили в сарай, но она как очухалась, сама выпуталась. Теперь туда не зайти. Кое-кто — дед, сердито глянул на Петра, — думает, что волчицу можно обменять.
— Да, я предлагал, в обмен на эту сучку, вывести женщин и детей в Демидово, это с десяток километров на запад, может они подмогу вызовут, ну или хотя бы сами выживут. Но непонятно, как с этими тварями договориться, вот в чём засада, — рассказал Пётр.
— Так мы можем на лошадях в Демидово съездить. Волки нас не догонят, дорога не особо нужна. Если сейчас выедем, то до темноты успеем вернуться, — предложил Константин.
— Дело говоришь, — кивнул Афанас. — Пётр, рисуй своим начальникам записку, какая тут обстановка, и что там еще надобно им передать.
С некоторым опозданием Константин сообразил, что, наверное, не стоит ещё раз проверять удачу и соваться к РБМ. Тогда повезло, а второй раз удача может и отвернуться. Отказаться — он даже не помышлял. Константин вздохнул, глянул на Петра. О, точно! Коллегу они особо проверять не будут, пусть сам с ними и общается. В крайнем случае, можно его доставить, а самому как-нибудь уйти от встречи с ними, хотя, конечно, это будет не очень хорошо.