Рин стояла перед дверью каюты и не решалась зайти. Произошедшее пять минут назад выбило ее из колеи, совершенно расстроило, поэтому она боялась наговорить Анхельму гадостей. Она заготовила три различных речи, какие, как она надеялась, уберегут ее от объяснений, но ни одна не казалась ей достаточно хорошей и убедительной.
— Времена года сменяются быстрее, чем ты решаешь, как поступить, — послышался голос сзади. Рин обернулась и увидела Кастедара, смотрящего на нее. Восково-бледное лицо демона было усталым и раздраженным.
— Я не хочу заходить.
— Не заходи.
— Но я хочу помириться.
— Зайди и помирись.
— Но я не хочу заходить.
Демон вздохнул.
— Сигарету?
— Нет, спасибо.
— Как хочешь. Помогает думать. Решай быстрее, чего ты хочешь. Я пытаюсь пройти в каюту, но не могу этого сделать, пока ты тут изображаешь живой памятник сомнению.
Рин фыркнула и развернулась, чтобы уйти.
— Трусиха.
Это короткое слово, сказанное так насмешливо и небрежно, развернуло ее назад, словно стрелку компаса. Рин воинственно взглянула на демона и демонстративно бесстрашно повернула ручку двери. Вопреки ее ожиданиям, Анхельм не метнулся к ней с порога. Он сидел за столом и катал по нему лимон. На звук ее шагов даже не обернулся. Рин молча прошла, положила клинок на место и стала переодеваться. Сходила умыться, вернулась. Анхельм все сидел и глаз не поднимал. Она легла на кровать и достала книгу. Конечно, при таком освещении читать она бы все равно не смогла, но ей просто хотелось чем-то занять руки.
— Я проветрилась, — тихо сообщила она. Анхельм промычал в ответ.
Следующие пять минут тишины нарушались лишь шелестом страниц и звуком катающегося по столу лимона. Наконец Рин не выдержала.
— Прости. Я была не совсем права.
Анхельм поднял на нее взгляд и расстроенно вздохнул.
— Нет, ты была совершенно права. Я сказал грубую вещь и вполне заслуженно за нее получил.
Рин раздраженно перелистнула с десяток страниц разом.
— Анхельм, давай не будем разбирать, кто прав, а кто нет, и в чем конкретно, ладно? Мы оба хороши. Ты попросил прощения, я попросила прощения. Все довольны, все счастливы, так?
— Ты каким-то странным тоном говоришь.
— Нормальный у меня тон.
— Да не особенно. Я же чувствую, что ты злишься на меня.
— Да, ты прав, теперь я злюсь, — сказала она, захлопывая книгу. — Анхельм, все было хорошо, с чего мы начали ссору? С какой-то глупости. Зачем?
— Ну, для тебя это глупость, конечно.
Она закатила глаза.
— Началось в деревне утро…
Анхельм сердито посмотрел на нее в ответ. Поднялся, подошел к кровати, лег рядом на живот, обхватил ее рукой и вгляделся в глаза.
— Рин, честно говоря, я просто не знаю, с какой стороны к тебе подойти. Да, временами мы ссоримся из-за моей ревности. Но прими во внимание, что я тебя очень сильно люблю, и что у меня нет никакого опыта в отношениях. Всего себя я доверил тебе без единого сомнения. Свою жизнь, свой дом, все, что у меня есть. Я старался быть с тобой нежным и ласковым, внимательным и заботливым. Я очень боюсь потерять тебя, потому что уверен, что просто не переживу разлуки. Да, можешь называть это эгоизмом. Но ведь это здоровый эгоизм, правда? Рин, ты мне очень нужна. Я хочу, чтобы ты всегда была со мной, чтобы у тебя не было проблем, я хочу сделать все, чтобы ты жила спокойно и счастливо. Я хочу о тебе заботиться.