Рок, уже пустивший коня неспешной трусцой, с улыбкой обернулся. Видеть его широко улыбающимся было по-прежнему непривычно.
— Мы едем к реке — к месту проведения поединка. Не волнуйтесь, Кара, я же обещал, что сегодняшний вечер вам понравится.
Я с сомнением посмотрела ему в спину. Мой настрой был куда менее оптимистичен.
Я подхлестнула коня, и тот охотно принялся догонять своего товарища. В повадках животного чувствовалась хорошая выучка, поэтому я немного расслабилась.
Ночь была теплой, но ветреной. На темное беззвездное полотно неба неспешно выкатывалась полная желтая луна. Она то и дело ныряла в тяжелые тучи черничного цвета, и траву под копытами лошадей расчерчивали причудливые тени. Неуловимо пахло скорым дождем. Разлитую в воздухе свежесть разбавляли терпкие ноты трав, доносящиеся с полей. Я с наслаждением втянула носом воздух. Мне показалось, что именно так и должна пахнуть свобода.
— Ночь прекрасна! — сказал Рок, когда я поравнялась с ним.
— Да, — я улыбнулась, а затем, поколебавшись, призналась: — Ее красота умиротворяет.
Рок чуть натянул вожжи, чтобы его резвый конь не умчался вперед и искоса взглянул на меня:
— Возможно, это потому, что сегодня полнолуние. Собственно, именно об этом я говорил — нам удивительно повезло!
Моя улыбка погасла. Следовало догадаться. Рок из всего пытался извлечь выгоду, и если его вдохновила ночь, то точно не из-за чудесного пейзажа.
— В чем же именно заключается удача? — вяло поинтересовалась я.
— Полнолуние, — пожал плечами он. Я не ответила, и Рок после паузы вновь посмотрел на меня. В его взгляде, в темноте казавшимся еще более гипнотическим, чем при свете дня, проскользнуло недоумение. — Кара, неужели вы не знаете, что ночи полной луны подпитывают дар? Он обновляется вместе с луной. Завтра утром вы почувствуете прилив сил, словно не было изматывающих испытаний предыдущих дней.
— Мне неоткуда было это узнать, — по возможности с достоинством ответила я. Щеки уже кольнуло румянцем стыда, и я отвернулась, стараясь скрыть его. — Мой дар всегда оставался тайной для окружающих.
— Мой тоже, но всегда же есть книги и… — он резко замолчал. Минуту всматривался вдаль, а затем продолжил: — Простите, Кара. Я забыл о том, что в глазах окружающих вы, прежде всего, девушка.
Я уставилась на Рока в упор. Впервые я видела, чтобы ему стало неловко. К тому же, выразился он несколько путано. Мне даже стало смешно.
— А по вашему мнению, я не девушка? — с любопытством и едва сдерживаемой улыбкой спросила я.
И тут произошло то, что заставило меня удивленно распахнуть глаза — Рок покраснел. Его бесстрастное бледное лицо мазнули два красных пятна на щеках.
— Конечно, девушка! — горячо откликнулся он. В его низком голосе прорезались эмоции, он перестал казаться холодным и размеренным. — Я имел в виду… Хотел сказать, что в глазах общественности вы — слабое существо, не обладающее достаточным умом, чтобы читать то, что вам нравится.
Я поджала губы.
— Ваши слова жестоки.
— Они правдивы. — Рок уже взял себя в руки. Он снова говорил ровно, в его интонации появились прежние завораживающие нотки. — Так относятся к любой девушке клана: иногда как к обузе, о которой следует заботиться, но чаще — как к ребенку, требующему строгой руки.
Мне нечего было возразить. Рок говорил правду, не смягчая ее красивыми словами. Я молча посмотрела вперед. В темноте уже блеснула полоска реки, а до ноздрей донесся слабый запах воды.
— Вы можете изменить ситуацию, Кара. — Сердце от слов Рока забилось чаще. Воодушевление, восторг и благодарность исчезли сразу, как он продолжил: — Когда станете королевой, конечно же.
Словно птицу в полете, меня сбили его слова. Не отрывая глаз от приближающихся гор и реки у их подножия, я кивнула. Рок снова манипулировал мною, преследовал свои цели, попутно надавливая на мои больные точки. Почему-то с каждым разом осознавать это становилось все больнее.
«Возможно ли, что я привязываюсь к нему? К единственному человеку, похожему на меня саму? К тому, кто протянул руку помощи, когда я в ней так нуждалась?»
Мы подъехали к месту проведения поединка. Рок спешился и подошел к моему коню. Смотря на своего путника сверху-вниз, я приняла его помощь и неожиданно спросила:
— А как вы, Рок, относитесь к девушкам? Как к обузе или как к капризному чаду?
Я не могла найти более неподходящего времени для вопроса. Рок как раз спускал меня с лошади. Заслышав вопрос, он усмехнулся. В тот момент, когда он держал меня за талию и с легкой иронией всматривался мне в лицо, я почувствовала себя беззащитной. Я по-прежнему смотрела на него сверху вниз, но сила была не на моей стороне. Мне бы сравнить себя куклой, которую кукловод держит за ниточки, но… Я чувствовала иначе. Его жест был глубже, интимнее и таил в себе опасность, потому что был не уловкой, а порывом.
Помедлив, Рок поставил меня на землю. В тонкую ткань туфелек впились мелкие осколки — каменная крошка, лежащая возле подножия гор.
— Вы неправильно ставите вопрос, Кара. Спросите иначе, ведь главное, как я отношусь не к другим девушкам, а к вам.