Рок мягко улыбнулся Шуте и подошел к столу, с расставленными на нем шахматными фигурками. Секунду он всматривался в расстановку сил на доске, а затем усмехнулся одной половиной рта.
— Милая Шута, тебе действительно лучше отправиться спать. Но не потому, что я пришел за твоей сестрой, у тебя есть причина поважнее.
— Какая же? — с любопытством выдохнула она. Мы с Рони настороженно молчали.
— Через три хода ты проиграешь, — Рок взял фигурку короля, покрутил ее в руке. — Поверь мне, любую игру стоит заканчивать до того, как потерпишь поражение.
Он не поставил фигурку на место — положил ее, тем самым обозначив окончание игры. В комнате повисло молчание. Шута сопела, как будто не знала, то ли заплакать, то ли рассмеяться. Рони смотрела на Рока с опаской и недоверием.
— Вам действительно пора в постели. — Я настойчиво подтолкнула их к дверям спальни. — Спите спокойно и не ждите меня.
— Но… — Рони попыталась возразить, но я ее перебила.
— Я скоро вернусь. Спокойной ночи.
Я поочередно поцеловала их в лоб и, схватив плащ, выскользнула из покоев. Рок уже ждал меня за дверями. Он кивнул охране, старательно отводящей глаза в сторону, и мы направились к черному входу.
— Я сожалению, что напугал ваших сестер.
Я посмотрела на него из-за полуопущенных ресниц. Странно, ведь он не сказал ничего особенного. Почему же его слова повергли меня и моих сестер в такой ужас?
В очередной раз я призналась, что в Роке было что-то пугающее, придающее даже обычным его словам мистический смысл.
Я поняла, что молчу неприлично долго и торопливо ответила:
— Вы не сказали ничего, что могло бы вызвать у них страх.
— Я никогда этого не говорю, но люди все равно почему-то пугаются.
В том, как он пожал плечами и отвернулся, мне почудилась тщательно скрываемая бравада. Мысль, вихрем пронёсшая в голове, заставила приоткрыть рот от удивления. Неужели Рок тоже чувствовал себя одиноким?
— Вы не спрашиваете, куда мы направляемся.
— Я думаю, вам виднее.
Рок хмыкнул. Кажется, к нему вернулось его обычное самообладание.
— Забавно, как вы подавляете в себе любопытство, Кара. Со мной вы можете этого не делать. Мы идем к конюшне.
Я не смогла сдержать удивления.
— К конюшне? Зачем? — Догадка мелькнула в моей голове, и к горлу подступила тошнота. — Неужели …
— Нет-нет, Кара, не волнуйтесь! — Рок легко понял мой невысказанный вопрос. — Сегодня наша тренировка будет иного рода.
«Значит ли это, что мне не придется никого убивать?»
Мучимая любопытством и ведомая волнением я не заметила, как мы оказались у конюшни. Рок попросил подождать и исчез в темноте. Он вернулся довольно скоро, ведя под узды двух коней. Те были мне не знакомы. Высокие, мощные, черные, как самая темная ночь в году, они подходили Року и, судя по всему, ему и принадлежали.
— Сожалею, Кара, но я не мог взять вашу лошадь. Вам придется ехать на моем коне.
Я окинула взглядом скакуна (он был гораздо больше моей кобылки) и постаралась как можно увереннее к нему шагнуть. Никто не любит, когда при нем высказывают сомнение, лошади — особенно.
Рок подсадил меня, и пока я разбиралась с юбками, стараясь уложить их так, чтобы они не оголили мои лодыжки, вскочил в седло сам. Смирившись с тем, что выполнить предписания этикета в этот раз мне не под силу, я с неудовольствием посмотрела на кусочек голой кожи, видневшийся из-под юбки и перевела взгляд на Рока. Из вещевых мешков, прикрепленных к седлу его лошади, торчали рукоятки двух шпаг.
— Зачем… — мой голос сел, и мне пришлось откашляться, чтобы продолжить. — Зачем вам оружие? И куда мы направляемся?!
Я все-таки сорвалась на крик и досадливо поморщилась. Гордость снова оказалась задета.