Вера была единственной из нынешнего поколения Обен, в ком обнаружилась искра магического дара. Она оказалась стихийным магом, с сильным тяготением к стихии воздуха. Вера уже заканчивала магический университет и собиралась остаться доучиваться и работать на кафедре воздушной магии, так как её больше привлекала теория, нежели практика.
— Да, но это ненадолго. Надеюсь, — неуверенно добавил Лерой после секундной заминки.
— Что же, у твоей женщины совсем нет своей одежды? — насмешливо спросила Мэри.
— У меня там совсем нет магазинов и портных, как вы знаете, — Лерой начал понемногу злиться.
— Хорошо, хорошо, я обязательно подберу что-нибудь, — успокаивающе сказала Вера, однако в её глазах тоже можно было прочитать недоумение — что это за женщина такая у брата, не имеющая своей одежды?
— Сделай это сразу после обеда, пожалуйста. Я сегодня же еду обратно.
После обеда Лерой прошёл вслед за отцом в его кабинет. Густав Обен не спеша раскурил трубку с ароматным табаком и приготовился слушать сына. Сначала Лерой достал свёрнутую в трубочку карту пустоши Бисти и его отец скопировал свежие отметки на ней в свои записи. А потом Лерой достал и выложил перед отцом книгу иномирянки и жестом предложил тому ознакомиться с её содержимым. Попыхивая трубкой, Густав Обен некоторое время листал книгу, а потом закрыл её и посмотрел на сына.
— Значит, вчера затянуло человека? Женщину, как я понял по твоим словам за столом?
— Да, вот с этой самой книгой в руках.
— Ты понимаешь, какая это будет сенсация в обеих странах?
— Прекрасно понимаю, — поморщился Лерой, — Поднимется шумиха, которую я терпеть не могу.
Густав Обен немного помолчал, а потом спросил:
— Что она рассказывает о своём мире?
— Отец, она ничего не рассказывает, потому что мы с ней не понимаем друг друга! Она вообще не говорит по-человечески. Ну, то есть, говорит, но её речь иная, не как у нас. Мне пришлось прилепить к ней амулет подчинения, чтобы хоть она понимала смысл моих слов.
— Это ты хорошо придумал… Нужно теперь решить, что делать с ней дальше.
— Если б она понимала речь, я бы хотел её скорее отпустить, и пусть она идёт куда хочет.
— Наша семья не для того охотится в пустоши Бисти из поколения в поколение, чтобы мы просто отпускали добычу, даже не попытавшись извлечь выгоду из её появления, — хмуро сказал господин Обен-старший, — Одна вот эта книга уже стоит целое состояние.
— Эта книга как раз не принадлежит нам. Она принадлежит Ларен.
— Причём тут королева? — удивился господин Густав.
— Не "ла рен", а Ларен — это имя той женщины.
Отец Лероя покосился на книгу. Он понимал правоту сына.
— Значит, хочешь дать ей время, чтобы выучиться нашей речи?
— Да, чтобы она могла самостоятельно принять решение, куда ей пойти.
— Например, куда? — пыхнув трубкой и откинувшись на спинку стула, спросил Густав Обен.
— Да хоть в Дестру, хоть в Синистру…. - растерянно ответил Лерой, почувствовав какой-то подвох в вопросе отца.
— Замечательное решение, — с сарказмом сказал старший Обен, — Только ты забыл об одном маленьком обстоятельстве.
— О каком?
— О запрете миграции.
Лерой задумался. Когда-то давно обе страны заключили договор, по которому их граждане могли свободно перемещаться из одной страны в другую, но гражданство у них было только той страны, в которой они родились. А неграждане были ограничены в правах на территории чужой для них страны. Например, негражданину невозможно купить на своё имя недвижимость, зарегистрировать брак, получить, а главное, впервые "активировать" денежный амулет, и так далее. Конечно, существуют и разные "теневые" и преступные кланы, которые как-то обходят эти проблемы, но для семьи рода Обен, все сделки которой как под лупой рассматриваются монаршими службами обеих стран, обращение к таким кланам было бы немыслимым.
— Но тут же исключительный случай… — сказал, наконец, Лерой.