Мы входим в зал. Легкий сладковато-кислый запах навязчиво витает в воздухе. С ним ничего не может справится.
— Мы так и не смогли очистить воздух. Даже магия не справляется. — Словно в подтверждение моих мыслей сообщает Артур Стонтону. Затем Светоч резко открывает дверцу морозильной камеры, выдвигает стол с мешком и открывает взору труп. Запах сильно ударяет в нос, как и отвратительное зрелище сильно шокирует каждый раз, стоит лишь взглянуть на мертвеца: в мешке останки человека — чернота из гнилого мяса, переработанного червями и поеденного крысами. Лица не разобрать. Собственно, там ничего не разобрать — кусок разлагающейся плоти.
Стонтон отшатывается и мгновенно выбегает из зала в коридор, откуда слышится звук выплескивающейся рвоты. Я сглатываю подкатывающую тошноту, стараясь удержать себя, шепча бестолковое заклинание нормализации физических процессов, но как показывает практика, оно бессмысленное, скорее самовнушение. Хотя, мне сейчас и самовнушение пригодилось бы. Не сдержавшись, ухожу в коридор следом за Стонтоном.
Архивариус, сгорбившись, стоит в углу и приходит в себя. Я же приваливаюсь к стене и, закрыв глаза, делаю глубокие вдохи, прочищая свои легкие и понижая тошноту. На мгновение в темноте перед глазами вспыхивает лицо Нины, но я приказываю себе не думать о ней — не время, я сейчас должен всё держать под контролем и быть внимательным.
— С чего смертные решили, что это Кевин Ганн? — Голос Эдварда сдавленно хрипит после рвоты. Он уже и не помнит, что я ему говорил до этого.
— У него была сумка, в которой лежал паспорт. К тому же вещи при трупе были Ганна. И последнее — мы с Артуром сличили энергию, отпечатки совпадают. Всё указывает на него.
Стонтон кивает, промакивая лоб платком.
— Ну что же… Будем заводить дело и писать протокол.
— Вы будете сличать энергию?
Эдвард косится в сторону двери в лабораторию, из которой появляется Артур, чуть бледнее обычного, но всё так же собранный и внимательный.
— Нет. Я охотно верю вам…
Отлично! Эдвард был выбран правильно. С кандидатурой Архивариуса мы не промахнулись — все-таки он еще слишком необъективен и не беспристрастен: он нарушает одно правило протокола по ведению дела за другим.
— Скажите, какие причины смерти предполагают смертные?
— Кто-то убил его ножом и сбросил в коллектор. Судя по гниению, около месяца-двух назад. Влажность и крысы убыстрили процесс разложения.
— А ваша версия? Вы нашли на трупе следы чужой магии?
За меня отвечает Артур, наверное, попутно воздействуя на Архивариуса:
— Нет. Не нашли. Его могли убить, как смертные, так и наши.
— Угу… Скажите, а он пытался после побега к Химерам, связаться с вами?
— Нет.
— И вы даже не можете предположить, в каком клане он мог прятаться?
— Увы, нет.
Стонтон быстро пишет наши показания и данные о деле у себя в блокноте. Закончив с этим, он многозначительно поднимает взгляд и смотрит на серьезного мрачного Артура:
— Скорее всего, отдадим это дело для расследования Смертным, раз магического воздействия на Ганна не было…
— Понимаю. — Светоч соглашается, засовывая руки в карманы брюк. Я же отмечаю, как красиво отливает синевой вельветовый пиджак Артура, подчеркивая благородство черт мужчины и его седину.
— Я вас прошу не распространяться, что не снял отпечатки энергии, как следует по протоколу. Я полностью доверяю вам и не вижу причины делать то же самое.
Артур понимающе кивает, после чего извиняющимся тоном продолжает:
— Благодарим вас, что откликнулись прийти в этот чудесный вечер в столь неприятное место.
— Ничего! Мне не привыкать, — неуверенно произносит Стонтон и косится в то место, где только что его вырвало: там уже чисто. Видно, нужная сенатская бумага с заклинаниями почистила за ним. Эдвард пытается сменить тему, заминая столь неудобную смущающую всех паузу: — Ной, я слышал, что вам поступило официальное предложение от Сената вступить в ряды Архивариусов?
— Да. Поступило.
— Поздравляю! Зная вас, думаю, вы быстро пойдете вверх по карьерной лестнице.