— Леди Лира, вы слишком сильно отклоняете локоть при обратном выпаде, работайте больше кистью, — в полной тишине прокомментировал мои действия Роман.
— Благодарю, я учту это замечание, — кивнула я начальнику охраны.
— Двое. Святослав, Заир, — ровно скомандовал Александр, безошибочно выбрав двух мужчин, что больше других противились моему участию в тренировках. Николай, коротко поклонившись, отошёл в сторону, остальные встали полукругом, освобождая нам место в центре зала. Я постаралась сосредоточиться на противниках и отсечь мысли других, но, пока перестраивала щиты, едва не пропустила первый удар. Я коротко вскрикнула, и, разозлившись на самодовольную улыбку смуглого черноволосого Заира, бросила ему в лицо пакет с мукой и перцем. Мужчина, не ожидавший от меня такой уловки, на миг растерялся и, вдохнув порошок, закашлялся, а мы ненадолго остались вдвоём со Святославом. У меня не было ни малейшего шанса атаковать широкоплечего мужчину, мне не хватало опыта. Я с трудом, но уворачивалась от его выпадов, судорожно пытаясь придумать выход, но тут почувствовала, что Заир снова готов на меня напасть. Со спины. В последний момент я мягко опустилась на колено и откатилась вбок, а разозлённый Заир налетел на Святослава. Раздались хлопки — Александр выражал одобрение.
— М-да. Технику нужно отработать. Заир, Святослав, два дежурства вне очереди! Двести отжиманий! Леди Лира, постарайтесь не использовать уловки с пакетами на тренировках, мы не для того здесь. И увеличьте концентрацию перца. Сейчас вы в пару к Константину, вам нужно освоить блок кинжалом на случай, если не будет возможности увернуться. Что стоим? Разбились на пары, взяли мечи! — Роман был краток и сух, но в его мыслях было одобрение моей смелости, укор Александру за то, что тот выставил двоих мужчин против леди, и злость на своих воинов за то, что те недооценили эту самую леди и повели себя, как идиоты, нападая «в лоб». Я поймала тёплую, гордую улыбку Александра и повернулась к своему партнёру. Итак, что нужно сделать, чтобы поставить блок, имея в руках кинжал?
После тренировки Святослав и Заир подошли ко мне и извинились. Я благосклонно приняла извинения и попросила показать тот приём, которым Святослав едва не загнал меня в угол, и выпад, которым Заир планировал закончить наш поединок. Воины согласились, наперебой стали уверять, что помогут с занятиями. Лёд тронулся.
На утренних тренировках, в маленьком кругу я чувствовала себя свободнее, чем на занятиях с Александром и воинами Романа, и мне было проще задавать вопросы, я не боялась сделать ошибку. Однако сказать, что приносило больше пользы, было сложно. Занятия просто были разными, и утром я исправляла ошибки, которые допустила накануне днём, а днём пыталась применить на практике выученное утром.
Уже через три дня на тренировке я стояла спиной к спине с Александром, и на нас наседали все стражи сразу. Моя задача была простой, нужно было всего лишь увернуться, а если повезёт, то запутать или сбить с толку противника. Нападение и защиту держал Александр. Это было увлекательно, это было интересно, это было выматывающе, требовало неимоверной концентрации внимания, но я внезапно поняла, что могу короткое время знать и как будто уметь всё, что знает и умеет нападавший на меня воин.
Александр остановил тренировку и заставил меня раз за разом добиваться подобной концентрации. Под конец я еле стояла на ногах, воины смотрели на меня с сочувствием, но я сумела повторить нужное напряжение мысли. После этого до конца тренировки я просидела на скамье, пока не пришёл лекарь с противным сладко-солёным отваром для восстановления сил. Александр, поняв, что перестарался, сам проводил меня до комнаты и выглядел встревоженным.
«Всё хорошо, я просто перенапряглась».
«Я не должен был на тебя так давить. Я сам учился этому не один день, так что я не справедлив, требуя от тебя всё сразу. Отдыхай, душа моя. Лекарь зайдёт к тебе ещё раз чуть позже».
Я стала отказываться, но уже через полчаса сама отправила за лекарем Саню — у меня жутко, до рези в глазах, до тошноты болела голова. Мари встревоженно заглядывала мне в лицо, лежала у ног и иногда касалась руки мокрым носом, жалея. Весь остаток дня я провела в постели, а вечером в качестве извинений Александр прислал записку и вазочку земляники.
Пожалуй, это единственное, что не вызывало во мне отторжения в тот момент. Отправив записку с благодарностью, я смогла, наконец, немного перекусить и забылась сном.
ГЛАВА 8. Служанка, чулки и обида
На следующий день мне дали выспаться и отдохнуть. Утренний букет был пышнее обычного, к нему прилагался зонтик от солнца, заколка с топазами и записка с извинениями и пожеланием скорейшего выздоровления. В голове по-прежнему гудело, перед глазами иногда плавали мушки. Погода была пасмурной, но дождь пролился только вечером, поэтому почти весь день я гуляла во внутреннем парке или сидела у себя в комнатах, отдыхая. Зонтик всё же брала с собой на прогулку, и пусть не раскрывала, но он мне безумно нравился. Александр на время отозвал лорда Владимира, взяв слово, что кроме своих покоев и внутреннего сада я никуда не буду выходить. Леди Ляля коротко навещала меня и делилась последними сплетнями, Саня всё время была рядом, с тревогой следя за моим самочувствием и развлекая по мере сил. Она читала мне вслух, следила, чтобы я не забывала пить невкусную микстуру и не пропускала обед. А ещё через день я поняла, что мне хочется чего-то большего, чем лёгкий суп и салаты, которыми меня кормили во время недуга. Решив, что прогулка на кухню взбодрит меня и поднимет настроение, я в сопровождении Мари и Сани спустилась вниз.
На кухне царила привычная суета, грохотали кастрюли, стучали ножи. Главный повар кивнул мне в знак приветствия и вернулся к своим обязанностям. Тут же подошла одна из помощниц, узнать, что леди желает испробовать. И, пока мне предлагали всевозможные блюда и закуски, я стала свидетелем неприглядной сцены. Сергей, младший повар, готовящий те самые вкусные вафли, замахнулся на помогавшего на кухне мальчика. Ребёнку ещё не исполнилось и десяти лет! Мальчик увернулся, а Сергей всё продолжал кричать, угрожать и, сочтя слова недостаточно убедительными, всё же ударил поварёнка. Эту сцену никто не видел, все были заняты и не смотрели в ту сторону, главный повар и вовсе вышел в другой зал. Мальчик был не виноват, Сергей сам забыл оставить ему указания. Я невольно сжала ткань юбок. Некоторым похвала кружит голову.
— Скажи, а что за мальчик бегает в кухне? — поинтересовалась я у помощницы, которая ждала наших с Саней указаний.
— Ах, это Томас, леди, очень старательный мальчишка, он на подхвате, — улыбнулась девушка и тут же потупила взгляд.
— А часто его здесь наказывают? Бьют?
— Бьют? Ну что вы, леди! — отшатнулась помощница. — Кто же поднимет руку на ребёнка! К тому же, его обычно не за что наказывать, он быстро учится и старается. Бывает, правда, шалит, как все дети, но за такие провинности старший повар отправляет его мыть тарелки или чистить овощи.
— Я поняла, спасибо. Пусть кто-нибудь приведёт мальчика в малую библиотеку в жилом крыле через час. Там же накройте стол.
— Всё в порядке, леди? — встревожилась девушка, расправляя передник.
— Я надеюсь, что так.
Служанка ушла выполнять указания, а к нам подошёл довольный собой и жизнью Сергей.
— Как вам был паштет на завтрак? — поинтересовался он, не скрывая самодовольства в голосе, и склонился в учтивом поклоне.
— Хорошо, — ответила я, внимательно глядя на младшего повара. — Так же, как и вчера. И на той неделе, — я сделала паузу, давая ему осознать. — Вы не развиваетесь.
Главный повар как раз проходил мимо и, услышав мой комментарий, одобрительно хмыкнул. Кивнув мастеру, я подхватила Саню под локоток и поднялась наверх.
Умытого, переодетого и причёсанного ребёнка привели ко мне в назначенное время. Мы с Саней и леди Лялей рассматривали разложенные на одном из столов эскизы платьев и украшений, когда служанка, постучавшись и спросив разрешения, завела смущённого и напуганного Томаса. Я жестом отпустила своих леди, но уходить не требовала, и они, снедаемые любопытством, просто отошли в сторонку к свободному диванчику. Я деликатно поздоровалась с мальчиком, присела в кресло у одного из столиков и предложила ребёнку присоединиться. Стол был накрыт на двоих, и, хотя мы с леди заблаговременно поели, я, чтобы не смущать мальчика, положила себе немного салата. Томас, поняв, что ругать и наказывать его не будут, и, порадовавшись, что попал к «доброй тёте», расслабился и уплетал за обе щёки, с интересом косясь на, равнодушно поглядывающую на него, Мари. Я прислушивалась к мыслям Тома, задавала наводящие вопросы и старалась заслужить его доверие, чтобы суметь помочь.
Томас действительно старался по мере сил, он хотел учиться и мечтал стать главным поваром, могучим воином или известным менестрелем, когда вырастет. Вот только в последнее время из-за нужды воровал, так как старшая сестра, которая его и воспитывала, заболела, и теперь у них не было денег. Он очень переживал за сестру, стыдился своих поступков и часто прятал положенный ему по должности обед, чтобы отнести его сестре, и лишь когда не получалось, тайком уносил с кухни продукты.
Я задумчиво постучала по столу пальцами, глядя, как ребёнок старательно собирает ложкой последние крохи десерта и в задумчивости смотрит на стол — удастся ли что-нибудь взять для сестры? Я попросила Тома дождаться моего возвращения, кивнула своим леди, чтобы они присмотрели за ребёнком, и направилась в кабинет Его Величества. Интересно, Александр специально устроил так, чтобы библиотека понемногу превращалась в мой кабинет? Ведь получается, что даже занятые разными вопросами, мы всё равно рядом, наши двери буквально напротив друг друга. Убедившись, что я не слишком отвлекаю Александра и у него есть несколько минут, я коротко изложила историю мальчика и сообщила, что хочу съездить посмотреть на его сестру. Девушка, что, лишившись родителей, смогла воспитать брата, устроить его на королевскую кухню и сама найти достойную работу, заслуживала уважения.
— Хорошо, только возьми охрану, — кивнул Александр, поделившись мыслью, что, на моём месте, послал бы к девушке кого-нибудь из своих людей. Но за время недуга я успела заскучать, и теперь моя душа требовала действий. Я могла решить чью-то проблему, помочь, и Александр, хмыкнув, отпустил.