Дима хмыкнул и одним резким движением повалил смеющуюся девушку на покрывало, нависая сверху:
— Я слышу в твоём голосе неуважение, Ведьма.
— Да ты что? — она сделала большие глаза и прыснула. — Не может быть, тебе послышалось, о, великий Колдун.
— Ай-ай-ай… разве можно шутить над Колдуном? Тебе мама не говорила, что это может быть опасно? — прошептал он, наклоняясь всё ближе и ближе, пока не коснулся губами шеи. — М-м-м, вкусно.
— Дим, прекрати.
— Почему?
— Потому, — тяжело вздохнув, девушка аккуратно оттолкнула его и села, обхватив колени руками. — Ты… ты не передумал?
— По поводу чего?
— Всего. Будущего.
— Знаешь, твое недоверие ко мне, и неверие в мои чувства, становится обидным, — серьёзно заметил он. — Или ты думаешь, что теперь я смогу уйти?.. Нет? Так что давай больше не будем это обсуждать. Мы вместе и точка. Ты мне лучше вот что расскажи, та девочка…
Настя сразу напряглась и отвела взгляд. Но Феникс всё равно успел рассмотреть боль, что промелькнула в её взгляде. Наверное, не стоило её мучить, но он должен был знать о ней всё.
— Что ты хочешь знать?
— Что случилось тогда?
— Не знаю. Сколько раз прокручивала в голове тот ритуал. Проработала каждый его момент, разобрала каждую фразу заклинания, каждый жест, и никаких расхождений с пошаговой инструкцией и схемой не находила. Каждая фаза обряда сопряжена с определёнными выбросами магии, которые так или иначе указывают и отражают правильное или неправильное течение ритуала. Так вот все четыре фазы были завершены с положительной динамикой, а вот после пятой … она стала человеком. Я так и не поняла, почему это произошло.
— Сколько ей?
— Сейчас? Скоро будет год.
Совсем крошка, но уже испытала на себе все прелести этого мира.
— Ты действительно отсылала деньги в её приют?
— Да. Знаю, что поступила безответственно, — но виноватой Настя себя явно не считала. Наоборот ещё выше вздёрнула подбородок и с вызовом взглянула на него. — Но я просто не могла иначе. Сергей уже прочитал мне лекцию о правилах конспирации.
Дима продвинулся ближе и взял её за руку.
— И раз зашло дело о детях. Как у тебя дела с блокировкой?
— Какой блокировкой?… А ты об этой. Всё нормально, стоит. По крайней мере, стояла ещё полгода назад. А в чём дело?
Его руки принялись нежно поглаживать один пальчик за другим.
— С меня-то всё сняли… и вдруг наши ночные… посиделки приведут к определённого рода последствиям, — тихо закончил Соколов. Нет, он знал, что это невозможно, но вдруг…
— Дим. Я сейчас не поняла, ты боишься или…
— Ты не хочешь ребёнка? — и такая проникновенная, ласковая и просительная интонация.
Этот вопрос явно застал её врасплох. Настя внезапно нахмурилась и отвернулась, глухо ответив:
— Дима, я в бегах, какой ребёнок… Когда-то — да, мечтала. Но это было давно. Сейчас я просто не имею право мечтать о чём-то большем… Только представь, если он попадёт к ним в руки…
— А ты никогда не думала выйти из тени и попытаться договориться с Вознесенским?
— Вознесенский… — задумчиво произнесла Настя и, покачав головой, грустно улыбнулась. — Дим, ты же отлично понимаешь, какую функцию выполняет этот тип. Обыкновенный прислужник, шестёрка с красивым фасадом, за которым стоят страшные нелицеприятные типы.