А когда солнце коснулось гор, я увидела Сидиен.
Мы стояли на скале, вплотную примыкавшей к тропе, и глядели вниз. Впереди маячила круглая башня замка. Подойдя ближе к краю, чтобы деревья не закрывали вид, я увидела, что замок совсем небольшой, но добротный, из серого камня, того же цвета, что и скалы вокруг. Перед ним была вымощена большими гладкими плитами площадка, наверное, для проведения собраний. Окружённая помостами с тремя рядами скамей, а дальше, спускаясь в ущелье, раскинулся городок, в котором бегали, прогуливались, сидели и прыгали самые настоящие тигры и тигрицы. Все в разных обликах, разных расцветок и возрастов. Домики были маленькими, редко попадались двухэтажные, да и те довольно аскетичные на вид. Но, тем не менее, городок производил очень уютное и приятное впечатление.
— Наконец-то! — радостно выпалила Асфири. — Добро пожаловать ко мне домой!
И мы ускорили шаг. Скорее бы! Отмыться нормально, поесть что-то домашнее, полежать на кровати! И скорее бы уже стемнело! Эстэриол нагонит нас, и мы наконец-то сможем поговорить!
Мы вышли на ту самую площадку перед замком, где нас уже ждали. Мисар, гордый, что первым доложил принцу о нашем приближении, почёсывал босые пятки о штаны. Сам же принц встречал нас, как того требовал обычай, на нижней ступеньке лестницы крыльца замка.
Высокий, волосы длинные, тёмно-красные, почти бордовые, заплетены в сложную косу, и ушки торчат мило. Одежда того же цвета, богатая, но без изысков. И такой же босой, как и все остальные тигры, загребает пыльными пальцами мелкие камешки. Красивый! И видно, что сильный. Голова гордо поднята, на лице уверенная покровительственная улыбка.
Асфири, широко улыбаясь, подошла к нему, одаривая радостной улыбкой и его, и собиравшихся вокруг тигров, и положила свой меч у его ног:
— Дочь твоего народа, солнечная тигрица Асфири вернулась, Эбайдин! Я не привела Синего тигра, но приумножила свои знания и готова служить своему народу!
— Приветствую тебя, Асфири. Сидиен ждал тебя, — властным и спокойным голосом проговорил Эбайдин.
Они оба поклонились друг другу, завершая ритуал, а затем взгляд принца скользнул по нам.
— Кого ты привела, дочь солнечного марту?
— Это мои друзья, принц! Мы встретились, когда я возвращалась сюда. Даша — человек, она не из этого мира. Она пытается выяснить, что за предназначение ведёт её сюда, а фирь Элни сопровождает её. Я пригласила их передохнуть пару дней, чтобы…
Эбайдин перебил её, коснувшись пальцами своих губ:
— Не из этого мира?
Асфири отошла к нам и, довольная собой, кивнула. Если бы она стояла чуть ближе к лестнице, то увидела бы, как у принца нервно дрогнули пальцы на вспотевших ладонях. Он сглотнул, пригладил волосы, вставшие дыбом на загривке, и с грацией пантеры, почувствовавшей добычу, спустился и подошёл к нам. Асфири стояла в непринуждённой позе, и оглядывала потихонечку собиравшуюся толпу, кивала друзьям. Было видно, что ей не терпится скорее закончить доклад, чтобы, наконец, вдоволь наговориться со старыми знакомыми.
Мы с Элни стояли прямо и, в отличие от подруги, беспокоились. Правда, несильно — Асфири могла усыпить любую бдительность своим нескончаемым оптимизмом. Фирь ковырял ногой кучку листьев, застрявшую между плитами пола, и робко поглядывал на Эбайдина, а я смотрела тому прямо в глаза. И что-то мне очень не нравилось то, что я видела.
Я уже начала понимать, что не всё в порядке, когда принц, молча, подозвал двоих жёлтых и кивнул в нашу сторону:
— В темницу их. Асфири, дочь тигриного народа, я обвиняю тебя в измене! Ты нарушила правила общины и подвергла опасности её целостность. Тебя заключат под стражу вместе с ними до проведения суда, на котором будет решена твоя участь. Суд состоится завтра на закате. Увести.
Асфири не сразу поняла, что это не шутка, она всё ещё улыбалась, когда тигры схватили её, и повели вслед за нами. Даже не вырывалась, глядя в огорчённые лица стражников.
Бедный Мохнатик остался в одиночестве посреди площади, не понимая, куда увели его хозяина.
Белый маг
— Да за что?! Эй! Эй, ты! Ивек! Выпусти нас, ну?!
Жёлтый тигр стоял у стены, виновато понурив голову, и не реагировал.
— Ивек!! Кому говорю, выпусти нас!
— Это бесполезно, Ас… — раздался мягкий голос из глубины темницы.
Асфири резко развернулась, растерянно вглядываясь в угол. Мне было плохо видно. Окошко, что было у самого потолка, давало слишком мало света. Да и солнце почти село. Но там кто-то был, я заметила сразу, в отличие от разбушевавшейся подруги.
— Нат, ты? — её голос сорвался.
— Я.
Асфири отпустила решётку и подошла к нему.
— Боги, как же я рада тебя видеть! — выдохнула она и упала в его объятья.