Эстэриол подвёл коня к бревну поближе, а я, взобравшись на ствол, попыталась перебраться с него на сита. Это вышло легче, чем я опасалась, видимо, сказывалось уже довольно долгое существование в походном режиме, простые занятия фитнесом тут не помогли бы. Как минимум в психологическом плане! Никакой фитнес не может подготовить человека к поездке на призрачной лошади, которая к тому же может «забыть», в тёмном безлюдном лесу, да ещё и в компании сумасшедшей нежити. Да, для этого необходима совершенно другая подготовка! В столичном городе такому не учат!
Я уселась на спине сита, вслед за мной вскочил Эстэриол, намного более проворно, и, слегка меня приобняв, чтобы не свалилась, шепнул что-то шипящее.
— Вот так и нужно было сразу, — спокойно проговорил он, когда я судорожно вцепилась в лошадиную гриву, которая так и норовила выскользнуть из рук из-за своего призрачного происхождения. — А я думал, догадаешься, или всё-таки сначала свалишься, а потом подумаешь?
Я хотела ответить что-нибудь язвительное на обидное замечание, но не смогла достаточно для этого сосредоточиться, потому что Ниамо уже шёл медленным шагом вперёд, а это отвлекало. Удивительно, но конь шёл так плавно, что я вполне комфортно ощущала себя даже без седла! А ведь каталась когда-то в школе, помню, как меня трясло из-за того, что я никак не могла войти в резонанс с движениями лошадки.
— Держись крепче, если сожмёшь сильнее, она не выскользнет. Я дам тебе чуть привыкнуть, а потом прокатимся с ветерком, хорошо?
Сит прошёл, будто проплыл, под деревьями, окружавшими поляну, и проследовал по малозаметной тропинке на северо-восток. Приходилось часто пригибаться, чтобы не задевать головой ветки. Лес менялся, деревья становились всё ниже и реже. В конце концов, мы выехали на опушку. Впереди простиралась равнина, в центре которой, слева вдалеке лежало озеро. Луна ярко освещала его, заставляя мерцать зеркалом. Где оно оканчивается, я не видела, а видела лишь отражение звёзд и луны на воде.
— Это озеро Ликораттэ, или по-эльфийски Лиатэя, что означает «светящаяся вода». Говорят, в полнолуние, которое будет как раз через пару дней, если небо ясное, озеро светится. Думаю, это выдумки. Просто когда Алета приходит проведать своих детей, их одежды освещаются луной, вот и кажется, что над озером сияние.
— Алета?
— Да, она. У Аябэль было её благословение, редкий дар…. Я видел её однажды, она действительно достойна всех почестей.
— Ты встречался с богиней?! — поражённо спросила я.
— Да, — просто ответил он, переводя Ниамо на быстрый шаг.
— Но как? Я тоже видела её, во сне, ты это имеешь ввиду?
— Нет, я видел её на самом деле, вот этими глазами, которые сейчас колют твои волосы. Это было в Светоче, когда я учился. На самом деле нередкая практика, маги часто общаются с богами. Отчасти это — наша работа, — усмехнулся он.
— Так у вас ещё и самый настоящий магический университет есть? Как в Гарри Поттере? — с лёгкой долей зависти спросила я. Точно, вчера же рассказывал, что был студентом, а я всё мимо ушей пропустила! — А меня научишь чему-нибудь? Пожалуйста!
Эстэриол засмеялся, а сит ещё прибавил шагу, перейдя на рысь.
— Какая ты смешная! Она тоже просила её научить, только из этого нидалина не вышло! Посмотрим, может, и научу, — он крепче обнял меня, — а теперь держись!
И он послал Ниамо в галоп.
Я завизжала от страха, а потом от восторга. Конь нёсся так быстро, что я не успевала смотреть на землю. Он по широкой дуге развернулся и помчался на восток, к озеру, что сливалось с небом. Ветер шумел в ушах, выдувая из глаз слёзы. Копыта будто не касались земли, так ровно он мчался! Я подняла лицо наверх, и будто впервые увидела звёздное небо, такое огромное, такое глубокое, с мириадами чужих прекрасных миров. Я плакала не от ветра, а от счастья. Небо будто поглотило меня, казалось — я лечу, и так быстро, что исчезни сит, я бы летела дальше сама.
Когда я оторвалась от созерцания и вновь взглянула вперёд, оказалось, что озеро уже совсем близко. Мы скакали прямо в него. На поверхности сияли и кружились какие-то светящиеся фигурки. «Духи?!». А сит всё мчался вперёд уверенным галопом, и Эстэриол не спешил его разворачивать. Вода отражала звёздную бездну, будто зеркало, казалось — ещё чуть-чуть и мы нырнём в небо. Я зажмурилась, готовая принять на себя брызги воды, но конь даже не споткнулся, и когда я открыла глаза, увидела, что мы несёмся прямо по водной глади.
Я хотела крикнуть, но из груди вырвался лишь вдохновенный вздох. Впереди кружились сияющие фигурки, теперь я видела, что это, и правда, похожие на стайку птиц, маленькие феи. Мы промчались сквозь них, заставив духов броситься врассыпную. Эстэриол засмеялся. Чисто и счастливо, как не умеют смеяться психически-здоровые люди.
Сит повернул к берегу, и через четверть часа мы въехали обратно на ту маленькую полянку с поваленным деревом. Я всё смеялась, судорожно сжимая в онемевших пальцах призрачную гриву, и никак не хотела успокоиться. Я думала, что уже привыкла ощущать это чистое искреннее счастье, но сейчас оно вновь удивило меня, завладев и заставив забыть обо всём. Может, и я теперь «немного того»?
Эстэриол мягко, но настойчиво потянул меня со спины Ниамо, и как только я оказалась на земле, призрачный конь тут же растворился прямо на глазах. Я всё продолжала смотреть на пустое место, где только что стоял сит, и глупо улыбалась. Эстэриолу пришлось встать передо мной, чтобы я услышала его.
— Я думаю, ты бы ему тоже понравилась.
Его слова вернули меня в действительность, и я посмотрела вампиру в глаза. Как и ожидала — ни малейшего признака безумия, только тепло и нежность. Боги, наверное, я, правда, влюбилась!
— Уже совсем поздно, тебе нужно хоть немного выспаться. Я отнесу тебя.
И, зная, что я буду по собственной глупости возражать, он окутал меня своей мягкой тёплой магической силой, заставив на месте провалиться в сон. И уже во сне я чувствовала, как меня бережно несут, укладывают, накрывают одеялом и тихо, чтобы не потревожить, убирают локон волос с лица, чуть задержав пальцы на щеке.
Всем чаю
Мы были всё ближе и ближе к Сидиену. Дорога превратилась в узкую каменистую тропу среди осколков скал, увлекающую всё выше в горы, которых теперь было не миновать. Хотя эти выглядели вполне посильными для всей нашей компании. Даже Мохнатик весьма бодро топал, обременённый, помимо привычного груза, ещё и новым казаном. Хвойный лес заменил собой уже привычный смешанный и призывал жадно вдыхать воздух. Запах хвои всегда ассоциировался у меня с чувством свободы, не знаю, почему.
Воздух бодрил, и это было ещё одной причиной, по которой я всё утро, вопреки ожиданиям друзей, одаривала каждую веточку, и каждый камешек, и даже каждое пятнышко птичьего помёта блаженной улыбкой. Глупой, блаженной улыбкой. Но что мне оставалось делать? Понять, что влюбилась первый раз в жизни — это потрясение, с которым сложно вот так справиться! Поэтому, чем сильнее я старалась свою улыбку скрыть, тем шире она расползалась по лицу. Аж до ушей! Асфири лишь раз смерила меня откровенно критичным взглядом, но вопросов не задавала, ожидая, когда я сама созрею. Элни же давно крутился и поглядывал на меня, но, видимо, фирь так и не придумал, как бы ко мне обратиться так, чтобы его вопрос прозвучал непринуждённо или хотя бы не бестактно. К тому же, ему, в отличие от тигрицы, вряд ли была ясна причина моего неадекватного поведения.
Асфири крепилась до обеда. Мужественно и спокойно, не подавая виду. Она дождалась, пока фирь отойдёт за водой, когда мы остановились на небольшой полянке для короткого привала отобедать, и спросила: