Она была очень сильной. И это буквально, про её физическую силу. Она объяснила нам, что тигры, по сравнению с людьми, наделены намного более развитыми физическими способностями, и если простой человек с трудом может дотащить мешок картошки домой, то самый простой пепельный тигр, может, смеясь, принести два. Это, конечно, в некоторой степени, объясняло её невозмутимое пренебрежение к тяготам жизни, но, глядя на неё, и мне, и Элни, и даже Мохнатику, начинало казаться, что и мы можем намного больше, чем привыкли считать.
И, к удивлению, наши ожидания оправдывались! За один только день мы прошли вдвое, а может, и втрое больше, чем успевали пройти раньше, и почти не устали. Элни гордо трусил за нами следом верхом на пони и даже почти не жаловался на отбитый зад. Хотя вечером на привале всё тело гудело от такого жестокого обращения. Но это же сущие мелочи!
За этот день мы прошли весь лес, примыкавший к горному хребту, венчаемому Великой горой, теперь он извивался справа от нас на западе. Прошли по безбрежным, как море, полям, перебрались сквозь небольшое болотце, прошли мимо пары деревень, где Элни достал нам свежего молока и пополнил запасы сыра и хлеба. Он пошёл туда сам, меня Асфири не пустила. Было обидно, но я согласилась. Как ни любопытно, но идти туда одной с фирем в своей чудной одежде было… небезопасно. Это ведь были людские деревни, мало ли? Асфири тоже пойти не могла. Сослалась, что её там ещё с прошлого посещения помнят, и лучше бы ей там не появляться больше никогда. Ну и ладно! Не больно-то и хотелось! Я на людей и у нас на Земле насмотрелась, а вот тигров бы поглядеть поскорее!
Пока ждали, я разглядывала босые ноги тигрицы и измызганные штаны. Точно, ведь хотела спросить об этом! Асфири подтвердила, что вид у меня… нетрадиционный. Для людей. Но впереди нас ждали места безлюдные, или как это сказать? Безнародные? Или безнародичные? Поэтому переодеваться можно не спешить — моя одежда по качеству однозначно выигрывала перед местной. А в Сидиене почти все женщины ходят в штанах, никто не прицепится. Можно было бы конечно достать юбку, что мне Майри дала с собой, но вряд ли это как-то повлияет на мнение тигрицы.
В деревню мне и в юбке нельзя. Малютка фирь и молодая девица без другого сопровождения. Чистая провокация! Я бы и сама рисковала, ещё и Элни бы под опасность подвела. Средневековье!..
Хвала богам, Асфири так заморочила меня рассуждениями о местной человеческой моде, что я не успела заволноваться о фире. Он вернулся и ещё минут пять постоял, глядя на нашу увлечённую беседу, не вмешиваясь.
Мы двинулись дальше по широкому тракту, и я вновь пристала к тигрице с расспросами. Она рассказывала о своём народе, и было видно, что гордится своим племенем! Изредка на тракте встречались прохожие, но мы прятались в кустах. Я только издалека видела народичей в простых льняных или кожаных одеждах. Но это были простые крестьяне, не сильно они отличались от тех, что жили у нас в деревнях даже лет пятьдесят назад. Издалека люди как люди.
Народ Сидиена всегда жил очень закрыто. Браки с другими расами порицаются, к тому же они не приносят потомства: тигры способны размножаться только внутри своего племени. Каждый тигр рождается и живёт в двух обличьях, тигрином и человеческом. Иногда то, в каком обличье он родился на свет, и определяет его судьбу: родившиеся в облике тигра становились воинами и охотниками, а те, кто родился в облике, похожем на человечий — «анахо» как его называли они — занимались сельским хозяйством, ремесленничеством и прочим, что требовало «человеческого подхода».
Тигриный народ делился на пять семей. Они назывались «марту», что означало что-то среднее между семейством одного вида и социальным классом. Их различали по масти — окраске шерсти. Самая слабая была семьёй серых или «пепельных» тигров. Это были тигры всех дымчатых оттенков, они рождались почти такими же слабыми, как люди, но, взрослея, обретали силу. Их, как самых слабых не притесняли, давая исполнять свои обязанности на благо общества без ощущения, что они лишние. Чаще всего, они занимались земледелием и ремесленничеством. Среди них попадались настоящие виртуозы, способные сравниться в своём мастерстве с эльфийскими рукодельниками.
Семья рыжих или «огненных» тигров была самой многочисленной среди народа Сидиена. Большинство из них были охотниками. Именно в их семье чаще всего рождались тигрята с настоящей животной натурой: они мало разговаривали, предпочитая чаще всего бродить на четырёх лапах и пугать своим рыком незваных гостей. Именно из-за этой семьи возникало больше всего внешнеполитических разногласий. Они были безрассудны и недисциплинированны. Но благодаря жёлтым тиграм, которых иногда называли «солнечными», они пока ещё не успели натворить непоправимых бед.
Асфири тоже относилась к этой марту. Жёлтые были семьёй самой сильной и физически и духовно. Их можно было считать некой элитой, потому что они чаще всего выполняли самую ответственную и престижную работу. Вся замковая стража состояла из жёлтых тигров. Так же на плечи этой семьи ложились вопросы экономики и социальной обустроенности государства. Они были учителями, казначеями, лидерами охотничьих стай и купцами, уж насколько было возможно заниматься торговлей при таких скудных сношениях с внешним миром. Над ними стояли лишь две марту, а они редко состояли из компании более пяти-семи тигров.
Белых или «снежных» тигров было очень мало. При жизни Асфири в Сидиене их было всего трое. Старший из них умер, когда Асфири только родилась, она его не помнила. Второй был вечным странником, чем сильно огорчал Владыку. Его постоянное отсутствие заставило сместить его с должности, и на его место заступил самый молодой из семьи белых — Натор. Сейчас ему почти полторы сотни лет, но белые живут дольше всех, поэтому он считается почти что юным.
Снежные тигры — маги. Они не учатся в магических университетах. У тигров своя, природная магия, которую невозможно воспитать книгами и упражнениями. Хотя Натора, по словам Асфири, это не останавливало.
Над ними стоял лишь красный. Кровавый. Красный тигр всегда бывает лишь один. Нет, владыки сменялись друг за другом, хоть жизнь их могла продолжаться много столетий, но всё же они были смертными. Когда приходило время, владыка заводил наследника, и тот сменял его на троне. Это был единственный отрезок времени, когда красных тигров было двое.
Это необычно, но у тигров никогда не рождалось метисов. В семье из жёлтого и серого могли появиться либо серые, либо жёлтые тигрята. Так же появлялись и наследники красного. Владыка мог взять любую жену из своего народа, и она приносила ему дитя своего цвета или нового владыку. Никогда ещё ребёнка владыки, родившегося не красным, не предавали презрению. Никогда ещё жену, принёсшую просто дитя вместо наследника, не порицали. Дети тигриного народа были самым важным в жизни их малочисленного государства. Их растили с любовью, никогда не показывая своего превосходства. В любом маленьком тигрёнке каждый взрослый старался поддержать те способности и задатки, которыми одарили боги этого малыша. Чужие дети были вхожи в дома чужих родителей, где им всегда были рады.
Когда малыши подрастали, их собирали в группы по возрасту и учили всему, что могло бы пригодиться в жизни: охота, искусство клинка, шитьё, выделка кож, приготовление пищи, математика, ветеринария и многое другое. Юные тигры хорошо усваивали знания, поэтому учителя никогда не скупились. Натор часто читал тигрятам книги о магии, хотя и знал, что из них никогда не вырастет ни одного чародея — лишь белые владели этой силой. Но дети любили это, потому что его книги походили на сказки, а какой ребёнок не любит сказок?
Когда тигру исполнялось двадцать, его на год отсылали из Сидиена. Это называлось: отправиться на поиски Синего тигра. Ходила легенда, что в один прекрасный день к ним придёт тигр с шерстью цвета неба. Как я поняла, это было какое-то местное божество. Считалось, что Синий тигр всего один в истории. Он появится однажды и будет существовать вечно, до конца времён. Он навсегда установит справедливость, исцелит больных и поможет страждущим. В общем, стандартный набор любой религии со спасителем во главе. Главное, чтобы какому-нибудь «пророку», выкрасившемуся синькой, деньги и добро нести не начали!
Хоть это и порицалось, но мало кто из ищущих верил в то, что Синий на самом деле существует. Чаще всего они справедливо полагали, что их отправляют посмотреть мир и выпустить свой юношеский пар. Я признала, что это действительно замечательный социальный инструмент! Ведь каждому молодому мальчишке и девчонке, хоть тигриной, хоть человеческой, хотелось приключений на свою пятую точку, а этот поход, который длился ровно год, позволял им получить весь спектр впечатлений, которые они были готовы выдержать. К тому же это была замечательная возможность применить на практике все знания, которые они получили за время обучения. Безусловно, это было опасно, но стоило того! Тигрята за год превращались во взрослых тигров и со спокойной душой могли занять своё место в общине. Установивший эту традицию владыка, был очень мудр и дальновиден.
И вот, Асфири как раз возвращалась из своего годового путешествия, полная впечатлений и преисполненная гордости за то, что всё выдержала.
На ночлег мы устроились в поле у подножия холма. Дальше местность из равнины опять становилась бугристой, холмы набегали один на другой, а тракт петлял между ними упавшей лентой. Мы пристроились подальше от него в низине, недалеко от прудика, поросшего осокой. Гнус вился над головами так, что Элни пришлось порядком израсходовать той самой травы, что он подсыпал каждую ночь в костёр. Это если нам две недели идти, то как бы не кончилась! Может, Элни знает, что это, и её можно пособирать?
Спать мы опять легли поздно — всё никак не могли наговориться. Асфири достала карту и рассказывала о своих похождениях до тех пор, пока у всех, включая Мохнатика, не стали слипаться глаза.
Оказывается, она обошла за этот год почти всю страну. Выйдя за границу Сидиена, она, как и большинство других, сразу направилась в сторону столицы Нелита. Стороной обошла город Деркотим, граничащий с Чёрным полуостровом, потому как была хорошо наслышана о культе, процветающем в этих краях. Там поклонялись Далину. Неудивительно, ведь Чёрный полуостров был его законной резиденцией, именно оттуда шли толпы разбушевавшихся демонов, когда им хотелось повоевать.
Пройдя почти всё северное побережье, Асфири свернула вглубь континента. По пути посетила много деревень и городов, но нигде особо не задерживалась, больно хотелось ей на столицу посмотреть. Тем более, она слышала, что их беглый маг Хартхор — предшественник Натора, сбежавший от наскучившей должности — обосновался там и вершит свои колдунские дела на благо столичных жителей. За соответствующее вознаграждение.
Красоты столицы она описывала не меньше получаса. Такого огромного города она больше никогда не видела. Он располагался в долине, образуемой двумя скалами-горами, будто дельта реки. В верхней части города, прилипнув к скале и прорастив свои корни вглубь, возвышался дворец правителя. Звали его король Марэус Первый. По прозвищу Вампир. Это было в буквальном смысле, говорят, что раньше он был вампиром, но богиня Феррия вернула ему человеческий облик и спихнула на него все бразды правления, чтобы со спокойной душой пропадать неизвестно где, пренебрегая своими прямыми обязанностями. Ну, что сделаешь? Богиня ветра могла позволить себе быть несколько ветреной…
Дворец был прекрасен. Нигде и никогда больше Асфири не видела ничего подобного. Высокие каменные шпили устремлялись в небо, а окна на всех этажах были огромными, от пола до потолка, с цельными стеклами, отливающими фиолетовым цветом. К тому же большую часть дворца оплетали длиннющие вьюнки с сине-фиолетовыми цветами, дополняя композицию и вызывая сакральный восторг у заезжих путников, дивящихся подобной красоте.
У подножия дворца был парк, куда народичи ходили, как в храм. По всей территории стояли статуи богов, и можно было прийти к любому из них за милостью. Остальной город, с его чистыми и красивыми домами, ровной брусчаткой, и витыми заборчиками и мостами, пересекающими узенькую речку, пленил Асфири, и она потратила на любование и изучение столицы две недели своего времени.
С Хартхором ей увидеться так и не посчастливилось. Теперь этот проходимец служил при дворе, и в данный момент был послан по какому-то важному поручению на все четыре стороны. Асфири мимоходом заметила, что, скорее всего, он сам себя же и отправил. Неугомонный.
Пресытившись столицей, она отправилась обратно на восток, перезимовала близ Штормграда, но в сам город не совалась. Не до того было — её приютила пожилая вдова, и Асфири всеми силами старалась помочь старушке пережить холода. Тигры очень трепетно относились к старости. Особенно учитывая то, что сами почти не старели — просто угасали, а человеческая немощь была непонятна и пугала их. Весной, когда стало понятно, что её подопечная пережила пик обострения и теперь увидит лето, Асфири с неохотой отправилась дальше. Заглянула-таки в Штормград, но не пробыла там и недели — без денег в городе особо не развернёшься, а заработать у Асфири толком не получалось. Свои сбережения она давно потратила, а в городе и своих батраков на работу хватало. Девица она сильная, но конкуренты мужского пола были крайне нелюбезными и нормальную работу перебивали. Асфири оставались совсем уж какие-то неприличные предложения, которые она игнорировала, гордо метя хвостом. Психанула и, проигнорировав тракт, полезла прямо через горы в Силур и направилась прямиком в Баталон, где осела на месяц.
Тигрица сокрушалась, что так и не успела побывать в Нэвэрете, но времени уже не хватало. Баталон не был так красив, как столица, но, тем не менее, имел своё мрачное очарование. В отличие от Нелита, в Баталоне Асфири посвятила себя не разглядыванию красот, а самоуправству с местной бандой, от которой выли все, включая графиню, но не могли избавиться из-за лазеек в законодательстве. Это Асфири и имела ввиду, когда говорила, что наследила тут. Ведь когда она окончательно достала этих бандитов, они скрылись как раз в этих краях. И в этих же двух деревнях она их и прищучила окончательно. На глазах у жителей.
— Нет, что ты! — замахала она руками. — Конечно, я не всех убила! Перед законом-то нужно кому-то отвечать? Но большую часть пришлось. А вообще они такими подонками были, что Феррия ваша мне бы за них награду дала!