Барт с преглупым выражением лица оторвал пальцы от её плеч. Герти тут же упёрлась локтями в землю и попыталась выползти из-под Полди, который уже спустил штаны.
— Не дёргайся, я сказал! — новый удар пришёлся на ухо и щёку.
Голова Герти мотнулась в сторону, она вскрикнула. Перед глазами плыло. Внутри звенело. Полди прижал её к земле и разрывал завязки на рубашке.
Как только Герти немного пришла в себя, она тут же нашла виноватое лицо Барта и приказала: «Убей его…»
Вампир сделал шаг к приятелю, и даже протянул к нему руки, но остановился и задумался.
«Тьма! Без зрительного контакта связь рушится…»
Барт снова посмотрел на Герти — ему нравилось слышать её и подчиняться. Но убить друга…
«Он не друг. Он — враг. Он делает мне больно!» — Герти по-настоящему скривилась, когда Полди вошёл в неё и неистово задвигался в сухой промежности.
Тошнота стала невыносимой. Герти вырвало прямо под вампиром. Она едва успела отвернуться, и бурая, комковатая кровь Тилли, недопереваренная её медленным метаболизмом, пролилась на траву, пачкая волосы и шею.
«Мне плохо… Барт… помоги,» — её мысли и чувства интуитивно тянулись к сознанию светловолосого, уже не пытаясь влиять, но моля о спасении!
И… Барт сделал шаг к ней и Полди. Он всё ещё смотрел на свои руки, но теперь это выглядело так, будто он примерялся, как бы поудобнее перехватить голову приятеля. Он снова бросил взгляд на Герти, и когда увидел, насколько ей противно происходящее, лицо его перекосилось. Герти представила, что это она сейчас — Барт. На его месте она взяла бы Полди за уши… В тот же миг кудрявый вампир схватил большие уши Полди и дёрнул на себя.
— Эй… погоди, щас кончу… — отмахнулся Полди. — Э… Ты чё творишь?! — насильник понял, что Барт настроен решительно.
Что-то хрустнуло.
— А-а-а-а!!!! — уши Полди остались в руках кудрявого вампира, на пухлые щёки потекла кровь. Насильник обхватил голову руками. О продолжении соития больше не могло быть и речи.
Барт оттащил орущего приятеля в сторону. Завязалась борьба. И пока Герти поправляла юбку, не забывая мысленно подбадривать своего нечаянного защитника, всё было кончено.
Через пару мгновений безголовое тело Полди лежало на земле. А Барт стоял над ним и рассматривал коричневую кровь на своих руках.
Он явно пришёл в себя. И как бы не смотрела Герти в его глаза, как бы не звала, её мысли натыкались на плотный слой ужаса, обуявшего вампира.
— Что я наделал?! — истошно завопил Барт.
— Уходи. — Герти провела рукой по своей щеке, убирая следы рвоты. — И передай другим, что этот лес опасен. Здесь дети ночи сходят с ума… Сначала они убивают друг друга, а потом и себя, — она засмеялась грудным, сумасшедшим смехом.
Пятки Барта мелькнули и мгновенно исчезли за широкими листьями чубушника. А она ещё долго не могла успокоиться.
Начало светать.
И только когда утренний свет начал сильно печь кожу, вампирша вспомнила, что надо спрятаться. Правда, не помнила, зачем?
И всё же, инстинкты заставили её найти дупло в достаточно широком стволе дерева и заползти в него.
Герти проснулась от того, что над головой ухал филин.
Она ещё не разомкнула глаз, а воспоминания о произошедшем нахлынули, сдавили грудь. В глазах резануло.
«Пусть это будет кошмар… Пусть я проснусь и окажусь в канаве. Или в притоне. Пусть этого просто не было!» — но по ступне кто-то ползал и пахло прелой древесиной.
Герти открыла глаза и оказалась в дупле, хотя не помнила, как она сюда залезла.
В тот день она дошла до водопада.
И первым делом вошла в бурный поток. Долго стояла на скользких камнях прямо в одежде. А сильные пенящиеся струи срывали грязь с её волос, одежды и тела. Только внутренняя грязь и душевная боль никак не смывались…
Замок встретил её тишиной, молчанием. И каким-то до боли знакомым запахом.