— Защищаешь её?! — рыкнула Герти и почему-то представила, как Кай целует это плечо. И побледневшие полные губы. И грудь…
На миг Герти показалось, что в комнате закончился воздух.
— Ты пожалеешь об этом, — ответил вампир, не поднимая головы.
Будто ударил словами.
— Пошёл ты… — Герти вылетела из комнаты.
Потом из замка.
И долго бежала, не останавливаясь.
Впереди была ночь. И все убежища этого леса она знала назубок.
«Кай показал,» — она чуть не взвыла.
А когда поняла, что мчится на юго-запад, к большому водопаду… по сердцу снова полоснуло острым.
Колени подкосились, и Герти села в снег. Сгребла его в охапку и принялась умываться колкими снежинками, которые не таяли на ней, но снимали с гладкой кожи и волос следы липкого зелёного сиропа.
«Жаль, что снегом нельзя стереть воспоминания и боль…»
Ей следовало подумать о том, куда идти.
От бега шнурки корсажа слегка ослабли. Полочки сморщились. На подоле что-то белело.
«Записка Ларса,» — Герти развернула её. Нет, она не собиралась когда-либо встречаться с древним, но прочитала из любопытства.
Акведук Аруниума. Через 50 лет, в ночь на летнее солнцестояние.
«Да он — романтик,» — Герти осклабилась и отшвырнула бумажку.
Она была сыта, но чувствовала злость. И злость эта требовала выхода.
Вампирша внимательно осмотрелась. Нашла северное направление и помчалась к Кёрберу, но уже своим любимым способом — по верхушкам деревьев, чтобы в этом лесу не осталось больше ни одного её следа.
До Кёрбера она добралась за две ночи. Будь она человеком, даже на лошади, этот путь занял бы не меньше недели.
«Ещё одно преимущество вампиров перед людьми».
Люди встречались. Особенно в окрестностях деревень и городков. Рядом с Кёрбером их тоже было много. Герти жадно облизывалась, но никого не трогала. Теперь ей следовало подавлять свои желания. И тщательно взвешивать возможные последствия, прежде чем поддаваться собственным инстинктам.
Она заснула на рассвете в неглубокой прогалине, зарывшись в толстый уже слежавшийся сугроб. Зима вообще благоволила вампирам.
На закате она проснулась. Влезла на дерево, с которого хорошо просматривалась крепостная стена и верхние этажи башен.
Она не сразу заметила что-то маленькое и круглое, насаженное на пику прямо над воротами. А присмотревшись, долго не могла оторвать глаз от обугленного высохшего человеческого черепа.
Ей не терпелось узнать, чья голова висит на пике. Герти догадывалась. Но всякую догадку следовало проверить.
Он долго ждала, когда люди доделают свои вечерние дела и улягутся на ночь. И не сводила глаз с большого окна. Одиль закрыла ставни, но тонкие щёлочки пропускали яркий свет.
Наконец танские часы на центральной башне пробили полночь. На воротах и флангах сменился караул.
Герти ждала, пока охранники заснут. Или хотя бы потеряют первоначальную бдительность.
«Пора».