— Не ожидал от вас такой детской хитрости, — хмыкнул ректор и повернулся к нам. — Тиса Мэй, тис Орлей. Думаю, ваш зачет принят, и вы можете быть свободны. Не так ли, профессор?
— В общем, учитывая заниженные требования Академии, можно сказать и так, — с кислой миной отозвался наш козел, и мы с Орлеем радостно вымелись из кабинета артефакторики.
— Мы его сделали! — воскликнул Виктор, по-мужски протягивая мне руку.
Я по привычке ответила на рукопожатие раньше, чем успела подумать.
— Так ему и надо!
— Друзья? — пристально глянул мне в глаза парень, не выпустив мои пальцы.
— Только друзья, — предупредила я, вернув настороженный взгляд.
— Согласен! — дернул подбородком он, снова стиснув мою ладонь. — Только друзья, и ничего больше.
В столовую мы пришли вдвоем, весело переговариваясь и вспоминая так удачно сданный зачет. Избавившись от «влюбленного» взгляда и постоянного надрыва в голосе, Виктор оказался вполне приличным собеседником. А я, впервые в этой жизни разговорившись с человеком, таким же жадным до знаний, как и я, просто отдыхала душой. Споткнувшаяся на пороге столовки Тория и врезавшийся в нее секундой спустя Рой стали вишенками на торте моего триумфа.
В тот день мне и в голову не пришло задуматься, что любовь, даже странная и болезненная, не проходит просто так, а севший по моей милости в калошу профессор еще будет моим наставником долгие два с половиной года. Но если бы мимо моего внимания прошло только это… Ох уж это пресловутое «бы», такое сладкое и такое горькое. Но, завязнув в споре о преимуществах разных стабилизаторов в артефакторике, я упустила из виду все, что только могла.
Глава 9. Тайны и принцы закончились, остались одни козлы
Отличный день закончился не менее восхитительным вечером. Ну, в моем понимании восхитительным. Воспользовавшись тем, что оскорбленный проф благополучно забыл нагрузить нас чтением очередной скучнейшей главы «Трактата о связях магических», мы с Виктором сразу после обеда забрались в библиотеку и зарылись в книги, куда более интересные. Орлей, ориентировавшийся в хранилище знаний лучше, чем я в собственной комнате, показал мне несколько старинных томов с дальних полок, о существовании которых я и не подозревала. Разобравшись, что он принес, я поняла, что скорее позволю отрубить себе руки, чем верну эти книги на полки, не прочитав.
Впрочем, Виктор вполне разделял мое рвение, и витиеватые старинные обороты мы разбирали вдвоем, порой споря до хрипоты и исписав кипу бумаги пометками.
На следующий день, воспользовавшись выходным, мы забрались в библиотеку с самого утра и, увлекшись, благополучно пропустили обед. Прозевали бы и ужин, но появилась Тория и заявила, что негодный Орлей задумал таким образом меня уморить, потому как я стала похожа на покойника недельной давности. Причем сообщила она это во всеуслышание и в присутствии Виктора.
Тот сразу засуетился, и общими усилиями эти два изверга отобрали у меня книгу и отконвоировали на ужин. Я деланно возмущалась, про себя же посмеивалась и, пожалуй, впервые чувствовала себя своей в этом новом, не до конца понятном мире. Словно само собой разумевшееся, на первой же лекции Орлей сел рядом со мной за первый стол. Минуту спустя с другой стороны приземлилась Тория.
— Видишь, на какие жертвы я иду ради тебя? — прошипела она мне в ухо.
— Не вижу, — пожала плечами я, заметив скрытую усмешку в ее голосе.
— Сидеть прямо перед профессорами, на виду, как бифштекс на тарелке, это, по-твоему, не жертва? — делано возмутилась девушка.
— Так боишься, что кто-то из профов заинтересуется твоими коленками под столом? — хмыкнула я.
— Скорей уж она боится, что не заинтересуется, — ухмыльнулся с другой стороны Виктор. — Такой удар по уверенности в собственной неотразимости!
«Ух ты! — я кое-как подавила смех. — У него еще и чувство юмора есть».
Додумать, плохо это или хорошо, я не успела, потому что оскорбленная до глубины души Тория попыталась стукнуть неугодного конспектом. Но тянуться ей пришлось через меня, и по башке чуть не досталось мне. Я увернулась, пригнувшись, но эти два болвана затеяли веселую возню у меня над головой. В результате мне таки прилетело, и уже от обоих. Не зная, злиться мне или смеяться, я скользнула вниз и, извернувшись так, что захрустели позвонки, вывернулась из-под стола в проход.
Прямо под ноги принцу Алию, бесы его раздери!
— Тиса? — брезгливо приподнял бровь тот. — Вам следует освежить в памяти нормы этикета, раз уж вы решили все же вспомнить, кто я и кто вы. Падать передо мной ниц совершенно необязательно. Достаточно глубокого поклона.
Разом растеряв всю веселость, я скрипнула зубами и выпрямилась.
— Ну что вы, тис Алий. И в мыслях не было чего-то подобного. У меня всего лишь развязался шнурок.
— Да? — поморщился он, глядя куда-то поверх моей головы. — Любой уважающий себя маг не глядя разберется с такой ерундой, как шнурки. Значит, и слухи о вашей талантливости сильно преувеличены. Странные вкусы, однако, у лорда Лерроя.
Намек был грязным. Да и просто оскорбительным. И я поняла, что если спущу все на тормозах сейчас, то на спокойной учебе можно будет ставить крест. У меня уже такое было. В той, прошлой жизни отверженную знатного рода два года проверяли на прочность уязвленные ее присутствием однокашники. На шестую ступень посвящения перешла только я.
— Сожалею, но я, в отличие от вас, тис Алий, ничего не знаю о вкусах лорда Лерроя. Впрочем, судя по тому, как он относится к вам, ваши сведения вряд ли могут считаться достоверными, — старательно контролируя свой голос, проговорила я и незаметно сбросила с пальцев маленькую зеленую искорку. — Что же касается шнурков… Это, конечно, мелочь. Но даже такая мелочь может сбросить и самого гордого лорда на весьма плебейский пол.
— Хотите сказать, что по-детски связали мне шнурки, и теперь ждете, когда я рухну к вашим ногам? — снова вздернул бровь Алий, не скрывая насмешки. — Некоторые уже пытались, и их ждало разочарование.