Питбуль опустил руку, которой прикрылся, ожидая автоматную очередь, и на лице расплылась довольная улыбка:
— Ах-ха-ха-ха-ха! Я же говорил! Ну не бывает так, чтобы постоянно на соплях проскакивать! Спокойной ночи, Мирон!
Глава 19. Финал
В течение секунды сразу пять стрел пробили чешуйку в районе грудной клетки. Лёгкие перестали наполняться. Потемнело в глазах. Я умер, глядя на то, как Питбуль вертит в руках мой вировский артефакт.
Виноватыми казались все: ФТХ со своими пессимистическими прогнозами, Витя, который убедил меня пойти за копьём, и Серёга, что тащился последним и не смог вовремя сообразить, что за ним следят. Но, больше всех меня бесил долбанный калаш. Уже потом я вспомнил, что заряженную обойму зарыл чуть глубже, но признавать вину не хотел. Железяка должна была выстрелить хоть все свои внутренности, лишь бы не позволить им забрать у меня копьё.
Проклиная всё на свете и ломая попадающиеся на пути деревья, я добрался до места своей смерти. Чешуйка, пояс, сапоги и автомат исчезли вместе с грабителями. Они даже в яме порылись и забрали магазин с патронами. На примятом клочке земли лежали лишь перепачканные в песок трусы, по которым трудолюбивые муравьи уже проложили свой маршрут.
Свербящая в груди злость мешала сосредоточиться. Я не мог смириться с произошедшим и раз за разом отматывал в голове плёнку, чтобы найти выход из ситуации, которую уже нельзя было изменить. Я понятия не имел, что делать дальше.
Ноги привели к телу игрока, которого я прикончил с помощью самонаводящегося вировского копья. Броня, лук и колчан отправились следом за моим копьём, спасибо хоть не стали снимать с него подштанники и рубашку. Я немного прикрылся и двинул к переправе.
Раскачиваясь на морских волнах, я смотрел на маяк. Башня больше не казалась источником света надежды. Мерцающее под облаками пламя теперь скорее напоминало пламя похоронной свечи.
Добрался в лагерь глубокой ночью. Непись высадил меня у арки, с которой начиналась главная улица, и поспешно развернул телегу. В этот раз я не сказал ему спасибо, вылез и вприпрыжку побежал к шатру. Пересёк главную улицу, свернул в знакомый переулок и, отбросив входной полог, ворвался в наш командный центр.
Отвалилась нижняя челюсть, опустились руки. Испарились все и всё! Я смотрел на разрезанные от пола до полота стены, разломанную мебель, опустошённые ящики с припасами и голые стенды с оружием.
В перевёрнутом, будто после обыска, шатре гулял ветер, я зажёг факел и увидел на стенах и земле тёмные пятна крови. Картину дополнил пьяный смех, что донёсся с другого конца лагеря. Я вышел на улицу.
Кусок горизонта осветился розовым заревом. Первые лучи пробьются сквозь атмосферу и осветят землю уже совсем скоро, а через три часа солнце полностью взойдёт. Винные и пивные бочки откроют свои краны, и тысячи игроков со всей локации начнут стягиваться к арене, чтобы посмотреть на финальный поединок турнира золотой сферы. Боюсь даже представить скопление людей, что ожидает эту землю.
Волоча ноги по песку, я подошёл к главному входу арены. У столика регистрации меня притормозил непись — один из организаторов турнира:
— Уважаемый игрок, вы должны срочно проверить состояние капсулы виртуальной реальности! Система зафиксировала три критические ошибки. Покиньте игру, позвоните в поддержку и согласуйте…
— Бла-бла-бла! — я махнул в его сторону рукой и проплыл мимо. — Знаю я!
— Уровень ошибки — критическая, — непись поплёлся следом. — Наличие критических ошибок может привести к непроизвольному покиданию игры и выходу из строя…
— Выходу из строя нормальной жизни! — я оставил непися позади, будто приставучего попрошайку. — Вот к чему может привести эта игра! К выходу из строя нормальной жизни!
В последний заход я пробыл в Тизере относительно недолго, а поэтому и пробуждение прошло легко. Уже минут через пять я хлопнул ржавой воротиной гаража и поплёлся в съёмную квартиру.
Не хотелось никого и видеть и уж тем более с кем-нибудь разговаривать. Оказавшись в квартире, я скинул кроссы и прошёл на кухню. Дзынкнул звоночек электрического чайника, и комната заполнилась шумом закипающей воды. Я дождался, пока чайник автоматически отключится, встал и ушёл в спальню.
По привычке поставил на зарядку телефон, рухнул на диван и скрутился калачиком. Уснуть даже не пытался. Бесконечный поток депрессивных мыслей не дал ни единого шанса.
Я лежал и слушал. Сначала прозвучало привычное приветствие включения телефона, а затем один за одним раздались сигналы входящих сообщений. Их пришло штук пять, но я не торопился читать.
Прошло около получаса, а я так и лежал в одной и той же позе и смотрел в дверцу шкафа. Зазвонил телефон. Рука дотянулась до смартфона, большой палец сделал свайп по экрану. Я даже не посмотрел, кто звонит. Положил трубку на левое ухо, не отрывая правое от дивана:
— Да?
— Мирон? — голос Виктора звучал настороженно, будто он прощупывал моё настроение. — Ты как?
— Привет, Витя, — я закрыл глаза.
— ФТХ и Серёга уже рассказали про погоню, — в трубке повисло молчание. — Я правильно понимаю, что уйти не получилось, да?
— Да, Витя, ты правильно понимаешь.
— Это Питбуль был?
— Ага.