За ней вскочили остальные и наперебой жалобно стали просить о помощи. Я растерянно взирал на них.
— Молчать, скотина! — гаркнул Гэрах и стукнул дубиной по клетке. Рогатые испугано замолкли. — Вперёд! — скомандовал Гон мне, дёрнув меня за плечо.
Я не мог отвести ошалелого взгляда от сказочных существ.
— Как же так?! — воскликнул я. — Они же разумные, а вы их в клетках как скот! На убой!!!
— Наверное, высший, — задумчиво произнес Гэрах, — ты никогда не знал, что такое голод. Настоящий голод.
Дальше всё происходило словно вовсе не со мной. Гэрах перекинулся с кем-то из соргов парой фраз, а затем потащил меня в один из покошенных сарайчиков. Внутри оказалось довольно темно и тесно, светил лишь одинокий факел в углу. В нос ударило мерзким запахом гнили, крови и тухлятины вперемешку. Меня резко стошнило, прямо у входа.
— Экие мы нежные, — заржал Гэрах.
Взгляд выхватил из полумрака человеческие туловища, висящие в ряд на крючьях верх тормашками. Я, переступив свою блевотину, вступил в черную лужу, отблескивающую багряным. Да это же кровь! Казалось, ещё немного и я свалюсь в обморок.
— Давай на улице, — взмолился я.
— Стой, сейчас Гэрах возьмёт инструменты и выйдем.
Я стоял. Голова кружилась, новые рвотные позывы подкатывали к горлу и я их едва сдерживал, но всё же стоял, стараясь не смотреть на трупы в углу.
Наконец Гэрах, нагрёбший целую охапку ножей, топоров и прочих железяк, сказал:
— Идем.
Я, недолго думая, вывалился на улицу, жадно хватая ртом воздух.
— Воды можно? — попросил я.
— Держи, — протянул мне сорг железную флягу. — Только глоток. Чистой воды мало.
Я припал к горлышку фляги и стал пить. Теплая, воняющая водорослями, вода не могла утолить жажду, но это лучше чем вкус рвоты во рту.
— Хватит, — заорал сорг и грубо выхватил у меня флягу. — Этого Гэраху должно было хватить дня на три, а ты почти всё выпил!
— Прости, я не знал, — испуганно стал я оправдываться. Громила смотрел на меня с такой ненавистью и обидой, что я невольно вжал голову в плечи.
Дальше всё происходило будто в бесконечно повторяющемся кошмаре. Гэрах пытался разрубить цепь топором, ковырял звенья ножом, пилил, пытался переломить. Я жмурился, вздрагивал каждый раз, когда топор проносился слишком близко от моего лица, забывал дышать, пока Гэрах орудовал ножом у моей шеи.
— Не выходит, — отбросив с досадой напильник, сказал Гэрах.
— Я же говорил.
— Можно попробовать сломать тебе челюсть и снять через голову, — предложил сорг, как ни в чём не бывало.
— Что?! Нет! — заорал я не своим голосом, вскочил и бросился бежать.
Что-то острое вонзилось мне в спину и я, подкосившись, рухнул лицом в пыльную землю.
Гэрах подошёл ко мне не спеша, наклонился:
— Убежать хотел? — усмехнулся он.
Гэрах рывком вытащил то, что торчало в моей спине. Резкая боль пронзила под лопаткой, я почувствовал как быстро взмокла одежда на спине от горячей крови хлеставшей из раны. Гэрах обтер метательный нож о набедренную повязку и спрятал его в ножны на поясе.
— Нельзя, нельзя снимать амулет! Ты был прав, это оружие! — стал я перепугано орать первое, что приходило в голову. — Если ты его снимешь, всё взорвется к чертям. Весь Соргард взлетит на воздух! Пока он на мне, всё будет в порядке. Но если вдруг его снять или убить меня… Тогда — БА-БАХ! И нет Соргарда.
Боль под лопаткой казалось еще немного и сведет меня с ума. Но умирать хотелось еще меньше. Нужно было хоть что-то делать, хот что-то пробовать, иначе я снова останусь без головы.