Шампанское обожгло горло и ударило в голову.
Свеча резко погасла — Гермиона могла поклясться, что её кто-то задул. Комнату объял непроглядный мрак.
Она захлопала ладонью по столу в поисках палочки в клатче, но того там не оказалось.
— Рон? Просто скажи, ты это или нет! Что это ты задумал?
— Ш-ш-ш…
Гермиона вскрикнула, когда на плечо легла широкая ладонь, и немного расслабилась, когда голос Рона раздался сзади:
— Милая… я приготовил небольшой сюрприз. Мы так давно не были вместе. Садись сюда…
— Но я думала, мы поговорим, потанцуем… — удивилась Гермиона, пока мужские руки за плечи усаживали на диван. В конце концов, Рон никогда не вёл себя так таинственно, он всегда был прямолинеен и даже малость грубоват, но…
— Тш-ш, милая… Позволь мне…
«Возможно, командировка в Дублин для него не прошла зря…» — успела подумать Гермиона, и это была её последняя связная мысль на сегодня, ибо потом творилось что-то невообразимое.
Роновы руки превратились в двух порхающих бабочек. В темноте их касания ласкали и в то же время обжигали, заставляя дыхание срываться. Ловкие пальцы были везде: на губах, на шее, ключицах, плечах и запястьях, на лодыжках, обтянутых ремешками туфель, на внутренней стороне бедер. Шампанское совсем вскружило голову. Рон за мгновение стащил с неё платье и в ход пошли поцелуи: горячие, волнующие тёплым неровным дыханием. Язык скользнул по предплечью, обнаженной груди, отстранился и вдруг ворвался в рот жадным поцелуем. Гермиона была захвачена настойчивыми губами. Она чуть не задохнулась от неожиданности, когда почувствовала, как в рот льется вино, которое он только что отпил. Они словно пробовали друг друга на вкус. Такого с ней не было никогда!
Сквозь бешеный стук сердца она поняла, что его пальцы уже отодвигают влажные трусики, чтобы…
— Рон! О, Рон… Что с то…
Он закрыл ей рот поцелуем, орудуя языком так, будто имел её в рот. А пальцы медленно погрузились в горячую плоть, вырывая низкие гортанные стоны.
Гермионе казалось, она сойдет с ума, если он сейчас же не окажется в ней. Она нашарила в темноте его странно тяжелую пряжку и судорожно выдернула ремень из шлевок.
— Скажи, что хочешь меня, милая… скажи, что хочешь, чтобы я имел тебя…
— Рон, боже, Рон, конечно, хочу! — простонала она, изнывая от мучительной пляски пальцев.
— Скажи…
— Хочу, чтобы ты имел меня…
Вжикнула молния, брюки упали на пол. Гермиона вскрикнула, когда он вошёл в неё — ей показалось, что от перевозбуждения член мужа увеличился в размерах. Она почувствовала, как внутри всё взрывается, словно фейерверк, когда он начал двигаться резко и быстро. Мужские руки накрыли её груди, зажав соски между пальцами. Гермиона могла только постанывать, не соображая, на самом ли деле всё это происходит. Это сон, или с Роном действительно что-то случилось? Обычно он был медлителен и нежен, а сейчас просто смел её бурей чувственности. Муж забросил её ноги себе на плечи, продолжая бешено вколачиваться так, что ведьма охрипла от беспорядочных возгласов. Через мгновение её словно накрыла мощная океанская волна, и Гермиона не смогла удержать в себе дикий крик, на который, казалось, никогда не была способна. Рон ещё несколько раз с силой двинул бедрами и с глухим стоном повалился на неё, держась одной рукой за спинку дивана.
Она не успела вымолвить ни слова, как он вдруг поднялся и звякнул пряжкой:
— Прости, милая, встретимся дома. Кажется, меня снова Кроули вызывает.
Сухой хлопок трансгрессии в такой ситуации раньше заставил бы Гермиону задохнуться от возмущения, но сейчас расслабленное тело просило покоя и ещё глоточек шампанского.
Когда она вернулась домой, пошатываясь на подгибающихся ногах, Рон мирно спал в супружеской постели, подсунув под щеку кулак. Гермиона благодарно улыбнулась и прикорнула рядом.
Глава 2. Западня
Позавтракав утром, они об руку вышли на крыльцо, чтобы трансгрессировать ко входу в Министерство. Гермиона нежно улыбалась мужу, поглаживая его запястье кончиками пальцев.
— Милая… Ты такая красивая сегодня, — заметил Рон. — Может, поужинаем вместе?
— О! — она опустила глаза, думая о повторении вчерашнего вечера.
«Если так пойдёт и дальше, он сведёт меня с ума!»
— Знаешь, позавчера Кроули меня совсем вымотал с этим дракловым браслетом… мы его в Дублине у Уилкиса конфисковали. Браслет этот как-то странно действует, притягивает… и никаких следов заклятий!.. Думаю, я заслужил пару внеочередных выходных. Представляешь, браслет золотой — змеюка свернулась. А на нём, главное, что-то вроде «Carpenostra!»… О, Мерлин, Кроули запретил рассказывать! Милая, я этого тебе не говорил!