Агудар понял, чем дело пахнет, и без команды спутницы вытащил из ножен огромный двуручный меч, что прежде мёртвым грузом волочился по земле. Вытащил, но не нападал. Пытался произвести впечатление. На некоторых и правда произвёл — в схватку с подобной махиной никто вступать не торопился, но и обратно на своё место садиться не спешил.
— Я в последний раз советую вам уйти, — подытожил Гаренол, посмотрев в глаза визитёрши с немым упрёком. — Пожалуйста.
— Ого… — она всё продолжала улыбаться той самой улыбкой, за которой не скрывалось ничего хорошего. — Первое «пожалуйста» за разговор.
Глаза её сузились.
— Только уже поздно.
Напряжение ощущалось кончиками пальцев. Дело буквально нескольких секунд, пока какая-нибудь из сторон не начнёт действовать. Лилит начала бы первой, но… Теплилась в ней ещё надежда перекусить с долгой дороги, и перекусить не в окружении десятка мёртвых тел. Чисто эстетическая сторона вопроса. Она пришла сюда не затем, чтобы проливать кровь, пусть Гаренол и задал такой настрой, что иного выхода просто не оставалось. Жаль.
***
Церемония награждения соответствовала самым скептическим прогнозам графини. Сперва сообщество приглашённых аристократов, способных лишь улыбаться, строить интриги, да обсуждать все огрехи соперников в гонке за властью, ликовало, не желая выделяться из общей картины. Они аплодировали успеху Евы, много и долго говорили, хвалили, но за их улыбками не пряталось ничего, кроме зависти и ненависти. А потом, когда Дэдай припомнили её поездку в Гарджию и приставили к её академии комиссию, их искусные маски пропали, обнажив всю суть.
Насмешливые голоса в воздухе начали раздражать Еву, угнетать, если угнетением можно назвать чужую глупость и недальновидность. С каждой секундой торжественная атмосфера победы становилась всё призрачнее и призрачнее; она погибала под гнётом сотен собравшихся напыщенных болванов, возомнивших о себе слишком многое просто потому, что так появлялся шанс обзавестись несколькими влиятельными друзьями.
В конце концов, расшатанные нервы девушки стали сдавать, уступая место слепому гневу, готовому вырваться на любого попавшегося под руку бедолагу, сделав его своеобразной жертвой для словесной порки. Поймав себя на размышлениях подобного рода, Ева грустно улыбнулась, попробовала предвидеть последствия своего решения, после чего кивнула самой себе же и направилась к выходу, предупредив парочку особо доставучих чинуш, что ей срочным образом нужно в семейное поместье, дабы не опоздать на важную встречу.
Телохранитель, что сопровождал её всё время, проведённое в столице, и являющийся одним из доверенных людей её брата, ожидал Еву на выходе из банкетного зала с угрюмой улыбкой, которую он нехотя натягивал на всех подобных мероприятиях. Это был крепко сложенный сорокалетний мужчина с налысо обритым черепом, широкой челюстью, глубоко посаженными глазами и благородными пышными усами, потративший почти всю свою жизнь на службу семейству Дэдай. В его преданности сомневаться не приходилось. Более того, Ева, являясь особой достаточно специфических принципов, позволяла своим подчинённым разумные фамильярности.
— Судя по вашему настроению, госпожа, всё прошло именно так, как вы и предсказывали? — задал он тревожащий его вопрос без какой-либо насмешки.
Графиня выдавила из себя добрую улыбку, радуясь больше не своей собственной правоте, а тому факту, что она приняла правильное решение, покинув этот цирк.
Ева была очень красива, когда улыбалась. Она была красивой даже тогда, когда хмурилась или злилась. Красота на добрую половину складывалась из крайне примечательной и необыкновенной внешности — кипельно-белые волосы, формирующие собой короткую женскую причёску с чёлкой набок, претендующую на толику строгости и официальности, такие же белоснежные линии аккуратных бровей, тонкая ниточка алых губ и глаза, сверкающие янтарным пламенем. Сверкающие не в качестве изящной фигуры речи — свет был настоящим, чарующим и манящим, тотчас же развеивающим все сомнения о роде деятельности графини. Правое ухо было венчано двумя золотистыми колечками, вставленными чуть выше мочки, рядом друг с другом, а кожа словно и вовсе была лишена каких-либо изъянов — среди чародеек Альдорской империи чрезмерная забота о своём внешнем виде была делом привычным. Заботу Дэдай чрезмерной было не назвать — во многом пассивно помогала белая магия, самостоятельно исправляя некоторые дефекты внешности. Но даже без её участия утончённые черты лица было ни за чем не спрятать — Ева принадлежала голубым кровям, и это было очевидно.
— Ты даже не представляешь насколько, Штирн. Эти свиньи… — она хотела продолжить мысль, но остановилась, заметив напряжение своего спутника. — Да, ты прав. Не здесь. Надеюсь, всё готово?
— Да, моя госпожа. Маг-навигатор перебросит нас к окраинам Варула, а оттуда, как вы и хотели, мы проделаем остаток пути верхом. Нам остаётся только утеплиться, помолиться и отправиться.
— Чудно, — ответила девушка, направившись в выделенную ей комнату, дабы подготовиться к отъезду, — Выезжаем сегодня же.
Спустя некоторое время, пара всадников, укрытых тёплыми шерстяными плащами, смогла приблизиться к самой окраине Варулского герцогства. Ещё немного, и их должна была встретить небольшая деревушка с приличной таверной, в которой, по предложению Штирна, и было решено остановиться.
— Средний Подлесок, госпожа, надёжная деревня. Она располагается вдоль основного тракта, оттого там всегда людно. К тому же, там есть хорошая харчевня, где можно пополнить наши исхудавшие запасы провизии и просто отдохнуть, — говорил он с такой интонацией, словно всем своим видом журил Еву за её выбор способа передвижения.
На горизонте уже виднелась «Алая Роза», миловидная постройка с очень претензионным названием. Отдав своего коня молодому парнишке из числа прислуги, наказав ему напоить, накормить, отвести в стойло, разгрузить и принести вещи в их комнату, пара удалилась.
Внутри помещения стоял стойкий запах алкоголя, перемешанный с ароматом жареного мяса. Графиня вошла внутрь следом за Штирном и тут же оказалась в самом эпицентре событий. Сразу заметив, что телохранитель опустил ладонь на рукоять меча, Ева коснулась его плеча, а свободной рукой скинула свой капюшон.
— Скажу вот что — я не знаю, что здесь происходит, — спокойным голосом заявила Дэдай, окинув всех колющим взглядом, — Но негоже вам ссориться во время праздника.
Она осмотрела «гвоздей» вечеринки, против которых ополчилась целая таверна и незаметно пожала плечами, словно отвечая на заданный ей вопрос «кто это?»
***
Ситуацию спасла неожиданно появившаяся на пороге чародейка в компании своего телохранителя. Прямо какое-то дежавю, потому что Лилит с Агударом можно было бы охарактеризовать точно так же, даже намерения парочек совпадали — обе хотели просто отдохнуть и подкрепиться. Но доверия они точно так же не снискали — местные, такое ощущение, были готовы в случае чего переключиться и на новых гостей, потому что никому из них видеть вживую командира альдорских войск не доводилось, пусть даже они и могли о ней слышать.
— Это ещё кто? — недовольно рявкнул боров.
— Чёрт их знает… — неуверенно ответил ему один из мужиков, который до этого желания набить кому-то морду не изъявлял, и держался тише воды и ниже травы. — О Святая Чета Вознёсшихся, это что ж такое делается-то…
— Ева Дэдай, — саркастично усмехнулась Лилит, которая попросту не могла не узнать своего бывшего учителя. — Что я могу сказать? Сложно было бы придумать ещё более нелепую встречу пять лет спустя.
Лилит никогда не конфликтовала с Евой в прошлом. Даже наоборот, в чём-то девушка восхищалась наставницей, которая всем своим видом демонстрировала несгибаемость характера и силу воли, будучи ещё молодой девахой, такой же, как она сама. Если тёмной не изменяла память, то они и вовсе были ровесницами. Было и ещё кое-что. Но это осталось в прошлом, пусть и не очень далёком. Теперь же Лилит было абсолютно наплевать, да и странно, если бы не было. Теперь она не имела с ректоршей АБМ абсолютно ничего общего кроме воспоминаний. Да и те успели померкнуть.
— Приветствую, — Лилит отвесила поклон. Понятно, что не всерьёз, просто удержаться девушка никак не могла. Это было забавно, спустя столько лет и пережитых событий вновь увидеть знакомое лицо. Забавно, и на самом деле не слишком уж и приятно. Где-то в груди ёкнули воспоминания о прежней жизни, которая ей нравилась, но которая была безвозвратно утеряна. — К чему ломать голову? Я и сама могу рассказать, что здесь происходит, — продолжила она, вложив определённые усилия в то, чтобы её голос звучал чётко, уверенно и звонко. — Мне очень хотелось отпраздновать победу Великой (она сделала ударение, символизирующее издёвку) Альдорской империи, да вот незадача, — Лилит театрально всплеснула руками, — Я местная персона нон грата. Настолько нон грата, что мне отказались даже выпивку подать.