— Заблудились, господин Тирл, — бойко отчеканил Герт.
— «Заблудились»! Ты чего мямлишь, южанин! — Вероятно, новичок ответил недостаточно чётко, как ни старался. — Отвечать не учили, как следует?! Не нравитесь вы мне что-то, ребята! А ну-ка…
Тирл вынул унимер, направил на друзей и удивлённо свистнул:
— Ого! Это кто ж вам разрешил столько ума заполучить?! И силищи как у лисомедведей!
Романтик побледнел, вспомнив, что они на этот раз забыли о бдительности и не спрятали излишки свойств в накопники.
— Слышь, часовой, ты кого сюда впустил? — обратился Тирл к стражу.
Тот, быстро спрятав за спину брабульницу, вытянулся в струнку и молча заморгал.
— Да!.. Дисциплинка у южан прихрамывает! — не дождавшись ответа, задумчиво пророкотал Тирл, вновь обернувшись к напарникам, и неожиданно взорвался: — Но у нас не Южный посёлок!! С таким умищем я не позволю разгуливать по улицам! Марш к отцу Гведонию на блокирование!
Тирл вынул пищик и пронзительно пискнул. К нему сразу же подлетело несколько смотрил.
— Халь, — обратился главарь к самому рослому из них, — отведи этих умников к отцу Гведонию, пусть заблокирует. И по дороге объясни им, как нужно со старшими разговаривать. Обезоружить не забудь. Потом лично доложишь.
Халь подобострастно вытянулся, затем повернулся к друзьям:
— Оружие сдать и за мной бегом марш! — скомандовал он.
Остальные смотрилы взяли друзей на прицел. Ничего не оставалось делать, как, мысленно кляня себя за оплошность, сдать явломёты. Заодно бдительные смотрилы отобрали у «сослуживцев» накопники и унимеры. Затем Халь побежал в сторону Купола, Фил и Герт, подталкиваемые сзади смотрилами, засеменили за ним.
Возле красивого дома с кружевной оградой из золотистого бедаката смотрилы остановились. Под вполне определённой ристальерой уютно устроился отец Гведоний, он любовался темнеющим в сумерках Куполом и лениво потягивал пахучий напиток.
— Отец Гведоний, разреши обратиться, — отчеканил Халь, обращаясь к священнику. — У нас тут двое южан пришли, нужно срочно блокировать. Умные больно.
— В Либре говорится: ум не есть порок, если он в нужной голове, — изрёк отец Гведоний, с сожалением отставляя ёмкость с напитком. — А у вас, дети мои, нужных голов не бывает.
Он с любопытством метнул взгляд на прибывших и велел войти в дом.
— Двое с ними, охранять, — скомандовал Халь и проворчал: — От таких умников всего можно ожидать.
От сопровождающих отделились двое и подошли к священнику. Отец Гведоний, Фил, Герт и конвой последовали в дом. Друзья не успели как следует оглядеться, как очутились в небольшой комнатке, битком забитой разными вещами: ящиками, коробками и какими-то прозрачными ёмкостями.
— Ну-ка, что там у вас, дети мои? — ласково промолвил священник, направляя на друзей накопник. Глянув на устройство, он обомлел: — О Лепест! Где ж вы столько ума набрали?! Неблокированные что ли?
Услышав тревожные нотки в голосе отца Гведония, сопровождающие смотрилы немедленно навели оружие на напарников. Священник, бормоча «сейчас мы всё поправим», достал из ближайшего ящика прозрачный цилиндр, поколдовал над ним и приблизился к Филу.
— Закатай-ка рукав, сын мой. Будет немного больно, на то и блокировка…
Но заблокировать романтика он не успел. Со всей решимостью, которой у него имелось предостаточно, Герт обрушился на ближайшего конвойного и моментально обезоружил его. Второй ничего не успел сделать, потому как на этот раз и Фил не зевал. Ударом кулака по темечку он свалил охранника на пол.
— Молодец! — успел похвалить его Герт, укладывая на пол своего конвойного. — Моя школа!
Отец Гведоний внезапно выронил цилиндрик и попятился в угол. Он судорожно зашарил руками, пытаясь открыть коробку, стоящую в углу, но Герт направил на него явломёт и хищно улыбнулся:
— Не надо дёргаться, святой отец! Воздень-ка лучше руки вверх.
Священник послушно выполнил приказание. Новичок, держа его на мушке, подошёл к коробке и вытащил оттуда небольшую штуковину, похожую на маленький явломёт.
— О! Дематор! — оживился Герт, довольно глядя на священника. — Хорошее оружие любишь, святой отец? А как же «возлюби ближнего своего»?
— Лепест тебе не простит этого, — пролепетал отец Гведоний. — Поднять руку на священника — большой грех. Либра учит, что…
— Нищесвоям будешь толковать, чему там Либра учит, — оборвал его новичок. — Хотя вряд ли ты сможешь рассказать после этого…