За целый день полоска здоровья так и не вышла из красной зоны. Кира присела, облокотившись спиной к дереву, ее это волновало, однако усталость и прострация брали вверх. Мысли текли медленно, наслаиваясь одна на другую. Глаза наблюдали за пляшущим пламенем.
«Дурной сон наяву, или же я вообще не в игре, а у себя дома в кровати вижу плохой сон? Если это сон, то какой-то странный. Хотя…»
Кира сама не заметила, как уснула.
Глава 11. Перевал
Крик вырвался из горла, как пуля из дула пистолета, сменяясь громким кашлем. Костя очнулся все в той же комнате. Тело трясло, словно через него пропустили ток в несколько сотен вольт. Игрок судорожно его ощупал, особенно в раненных местах, где ничего не оказалось, кроме целой синей ткани и здоровой чистой кожи. Ладони тоже оказались невредимыми, но сознание рвало и метало. Перед глазами мелькала молния, которая, казалось, пронзала тело насквозь и разливала по нему адскую боль, хотя сейчас ее не ощущалось.
Мысли никак не могли сформироваться. В голове не возникало ничего, кроме сцен из пережитых ранее кошмаров. Костя почувствовал резкую нехватку свежего воздуха вперемешку с легкой тошнотой и поспешил выйти наружу, что далось ему с большим трудом. Дрожь волнами бегала по всему организму, мешая приложить достаточно усилий, чтобы хотя бы подняться, добраться до двери и открыть ее. Перед глазами все еще плыло, но общие смазанные очертания все-таки складывались в мутную картинку, по которой можно было ориентироваться.
Геймер шумно вывалился из комнаты, хлопнув дверью, и кое-как спустился по лестнице, держась за поручни и несколько раз чуть не сорвавшись вниз. Ноги были ватными, заплетались и путались, но вели хозяина к медпункту. Тело казалось слишком тяжелым, словно кто-то положил на плечи несколько мешков с цементом. У входа в кабинет его поймал за руки доктор достаточно крепкого телосложения и провел к больничной койке. Он что-то спрашивал у Кости, но слова не проходили сквозь туман в голове. Вместо нормальных ответов доктор слышал лишь невнятное мычание пациента.
Что-то острое воткнулось в плечо, отчего игрок кротко дернулся и полностью ослаб. Успокоительное очень быстро распространилось по организму и приятно согрело. Разум стал постепенно возвращаться, лениво выползая из своей берлоги после долгой зимней спячки.
Потребовалось несколько часов, прежде чем Костя осознал, где находится, и что произошло. Врач мягко поднял его, усадил на кушетку и посветил фонариком в глаза.
— Что-нибудь болит? — спросил он, убедившись, что зрачок реагирует нормально.
— Вроде нет, — протянул геймер тихим голосом.
— Уже хорошо. Что произошло?
Перед глазами постепенно начали всплывать мутные картинки последних событий: пожар, падающие прямо него деревья, горящая ветка, вонзившаяся глубоко в живот, струи крови и, наконец, молния. На некоторое время дрожь вернулась, но Костя старательно подавил ее.
— Сначала я чуть не сгорел в лесном пожаре, — начал он медленно, — потом меня чуть не раздавило дерево, затем я напоролся на ветку, и в конце меня убила молния, — нервно хихикнул, — а так все отлично.
— Ну, раз можешь шутить, значит, не так уж критично. Иди выспись, но не забудь заглянуть еще раз, если соберешься вернуться в игру. И вот, выпей, — протянул он пару таблеток.
Костя взял их, нехотя поднялся и отправился обратно к себе. Восхождение по лестнице далось так же, как после дня ног в тренажерном зале. Попасть электронным ключом в нужное место получилось только с третьего раза. Кровать приняла усталого бедолагу в свои объятия. Он никогда не чувствовал себя настолько плохо. Даже после самых продолжительных загулов по барам и клубам, после которых мутит весь последующий день, а бывает, и дольше. Сон достаточно быстро поглотил его и оказался очень долгим, пусть и без ярких сюжетов, которые можно долго вспоминать.
***
— Добро пожаловать в Альтурион!
— Добро. Добро, — съязвил Костя.
Проспав весь день, вечером он долго думал над тем, стоит ли возвращаться в это ужасное место. Хоть и стало намного легче, но те ужасы, что были испытаны в прошлый раз, отталкивали. Перспектива создавать заново персонажа и риск вновь почувствовать все прелести таких опасных похождений в другом мире тоже не прельщали. Но одно из ярких воспоминаний заставило его вернуться в игру…
В детстве отец не всегда был таким строгим и суровым, но чем старше становился Костя, тем строже было отношение к ребенку. Когда тот был совсем маленьким, они часто выбирались на рыбалку, собирать грибы и ягоды, ходили в долгие увлекательные походы и проводили вечера за интересными книжками. В те времена бизнес отца только зарождался и не поглощал все время целиком. Тогда это была только небольшая новаторская идея, которая подверглась начальной стадии обработки и планирования. В те времена Костя чувствовал себя по-настоящему счастливым. Особенно в длинных недельных походах с палатками. Ему нравились ночные посиделки у костра где-нибудь в самом центре густой тайги, где животные без опаски гуляли по своим родным владениям, не опасаясь того, что из-за дерева может выглянуть человек с ружьем. Истории, которые отец рассказывал, когда его лицо озаряли языки пламени, казались поистине волшебными. Долгие переходы через горы и реки были увлекательнее любого фэнтезийного романа, а твердая рука отца, всегда помогающая в трудную минуту, казалась самой надежной опорой в жизни.
Но в определенный момент бизнес стал стремительно развиваться и, как маленький ребенок, требовать все больше времени и сил. Прогулки с сыном и теплые уютные вечера у камина сменились долгими ночами за кучами бумаг, неделями командировок. Костя стал реже видеть отца, а разговоры и приятное времяпровождение почти сошли на нет. В это время они стали отдаляться. Мама пыталась поддержать ситуацию, но при всем обилии материнской любви Косте не хватало именно отцовской заботы. Все чаще он видел его в большом кабинете, уставшим, в окружении стопок бумаг, с синяками под глазами.
Именно тогда Костя нашел для себя замену — виртуальные игры, а также книги, которые часто брал в отцовской библиотеке, где почти не было художественной литературы — только история, психология и политика. Они не были достаточно интересными, чтобы завлекать и уводить в свои головокружительные миры, но читались больше по привычке. Иногда встречались достаточно познавательные экземпляры, но не более того. А может, Костя читал их именно потому, что книги еще хоть как-то связывали отца и сына, пускай и слишком отдаленно. Однако даже разговоры на эту тему заканчивались отговорками.
Одним зимним вечером, когда на город опустилась очередная длинная ночь, а кабинет, обставленный широкими книжными шкафами, озаряли только разожженный камин и небольшая настольная лампа, Костя незаметно прокрался к одной из ближайших полок, наугад взял очередную книгу и украдкой глянул на отца. Тот, как обычно, сидел в своем большом кожаном кресле в компании тысяч бумаг, пил пятую кружку кофе и с большими мешками под глазами вглядывался в очередной документ.
— Почитать решил? — вдруг раздался спокойный слегка хриплый голос, когда Костя уже почти вышел. — Подожди, не уходи. Давай поговорим.
Для подростка стало неожиданностью, что отец сам начал разговор, поэтому он немного промедлил, прежде чем вернуться.
— Присаживайся, — отец махнул рукой в сторону двух больших мягких кресел, около камина.
Костя сел, выжидающе глядя на него, по-прежнему сжимая в руках книгу.
— Какая книга заинтересовала? — спросил отец, грузно опускаясь рядом.
Костя молча развернул ее так, чтобы свет от огня упал на обложку с названием: «Атлант расправил плечи», Айн Рэнд.