— Я никогда не бывал в этих землях. — Гундред покачал головой. — Или ты такая вымахала за пять дней?
Викинги громогласно рассмеялись, но девушка духу не утратила:
— Мы с матерью не всегда здесь жили. Её дом был на материке, пока один невежда её не обрюхатил, и родители не вышвырнули за порог.
— О-о-о-о! — громче прежнего подхватили развесёлые дружинники. Гундред и сам улыбнулся.
— Что ж, дочка! Даю тебе имя…
— Ярл Гундред!
Все обернулись к дверям. Жрец стоял, как привидение, словно паря над полом — так низко свисают его одежды. Ниспадающий капюшон не скрывает лба, кажущегося огромным из-за обширной плеши. Суровое лицо сморщено, как гнилой фрукт. Тёмно-коричневая мантия с золотистыми оборками украшена бронзовыми пластинами: клиновидный рисунок тянется вниз от груди, еще два таких же на расклешённых рукавах, а плечи украшают две громадные оскаленные змеиные морды: подобными нормандцы венчают носы своих драккаров.
— Мне сказали, случилась страшная беда.
— А! Лундвар! — Гундред махнул жрецу рукой. — Да, я хочу, чтобы ты подготовил жертвенный обряд. Подойди, познакомься с моей дочерью.
— Ты хочешь принести в жертву дочь? — спокойно уточнил новоприбывший.
Все как есть оторопели, Гундред повёл бровью.
— Да что ты, нет! Я собираюсь окрестить её, как порядочный отец. А жертва…тьфу ты! Это совсем другое!
— Тогда зачем тебе я? Дать совет, как удачней это обделать?
Гундред, улыбнувшись, поднял свою кружку, качнул головой в сторону.
— Крещение боем. — важно изрёк жрец, вздёрнув бритый подбородок. — Пускай дочь ярла докажет чистоту своей крови.
— Охотно, — дерзко бросила строптивица и запросто стянула у одного из воинов секиру. Мужчины рассмеялись, захлопали в ладоши. Девушка подхватила с пола чей-то круглый деревянный щит, решительно подвигаясь к жрецу. — Чем будешь обороняться?
— Он не сражается, дитя, — вмешался Гундред. — Лундвар ведун. Он даёт мне добрые советы и приносит жертвы богам от случая к случаю.
— Я хочу, я! — Стюр помахал над головой обглоданной телячьей костью. — Разреши мне испытать её!
Ярл почесал бороду, задумался.
— Хм, хм. Да, ты славный витязь, Стюр. Принять хольмганг от тебя почётно.
Стюр подскочил с места, благодарно поклонился. Обернувшись, заметил, что «ярлица» глядит на него с одобрительной улыбкой.
Когда оба воина заняли пространство между пиршественным столом и очагом, Гундред приказал начинать. Девица выжидала. Стюр тоже не хотел первым высовывать голову, но страсть взяла вверх. Мужчина сделал наскок, соперница отбилась щитом. Викинг поменял позицию, попрыгал на месте, ударил снова. На этот раз девушка наотмашь парировала секирой. Тратит силы, заметил Стюр про себя. Третий выпад разнёс хлипкий щит на верешки. Девица разозлилась, схватила топор в обе руки и ну махать во все стороны — а Стюр знай уклоняется. Воины кричат, подбадривают. Гундред заливается смехом. Так продолжалось до тех пор, пока воительница совсем ни выдохлась.
«Готова», — заключил Стюр. Занёс топор повыше, резво подскочил к неприятельнице. Та замахнулась своей секирой, но викинг ловко пригнулся и в следующий миг выбил оружие из женских рук. Девушка вздохнула, разочарованно понурила голову. Стюр опустил секиру, подступился ближе.
— Сдаёшься, ярлица?
Бедняжка выглядела до того измотанной, грудь вздымалась до того часто, что дыхания, казалось, не хватит и на пару слов. Стюр расслабился, подошёл ещё ближе. Тут глаза девушки сверкнули сталью: «Р-р-р-ра!» — босая ножка так сильно пнула Стюра в грудь, что тот, лишившись воздуху, повалился навзничь. Все загоготали.
— Я сдаюсь, сдаюсь, силач! Ты честно одолел меня в бою. — шутница нагнулась к поверженному врагу, подала руку. — Прости за это. Я так, для забавы.
Стюр и сам засмеялся, схватил чужую руку, резво поднялся.
— Бой выигран нечестно. Она недостойна… — забурчал Лундвар, чаявший избавиться от оборванки малой кровью.
Гундред Булатная Рука встал с места:
— С сего дня нарекаю тебя Тордис — сестрою Тора! Да защитит тебя Громовержец от всякой беды и напасти! Выпьем за Тордис, братья, за мою славную дочь!