Жизнь уродца, несомненно, и закончилась бы в тот же день, но в его судьбу вмешался Дас — именно его гневный окрик остановил расправу. Крайнего искали недолго, в итоге больше всех досталось Дра Гхорху, а Шенку в знак дружбы презентовали недоеденную тушу оленя.
С той поры Шенк стал более покладистым и даже облачился в кожаный нагрудник с нашитыми металлическими бляхами, но не более того. Ни обувь, ни какую-либо другую одежду он одеть не согласился. Как не согласился он отдать и мясницкий тесак, с которым не расставался с тех пор. Но злобу на Дра Гхорха этот гаденыш затаил, и у него теперь появился ещё один враг, злобный и беспощадный. Временами Дра ловил на себе его взгляд, изредка брошенный исподтишка, и в такие минуты Дра Гхорху становилось не по себе.
И вот снова этот уродец что-то натворил, приведя отряд орков к месту, где, по его мнению, скоро должны были появиться эльфы, недомерок куда-то исчез. Его отсутствие навело на мысль о предательстве, и Дра Гхорх отправил на поиски своих лучших следопытов, и те вскоре привели Шенка, всего заляпанного кровью и довольно жующего свежее кровавое мясо. Даже гнев отчима не остановил бы в тот момент Дра Гхорха от расправы над этим чудовищем, но уродец был единственным, кто знал безопасную дорогу домой, и Дра Гхорх, содрогаясь от омерзения, приказал ему молча сидеть и ждать.
По приказу Дра Гхорха орки нашли луговину. Он находился с одной её стороны, а на противоположной спрятались в подлеске его воины. Как только эльфы окажутся между ними, Дра Гхорх атакует их с помощью посоха Верховного шамана. Заклинание Плеть Демона ударит и обездвижит самого сильного мага, а затем огненными шарами он погонит растерявшихся эльфов к опушке леса прямо к поджидающим их там оркам.
Дра Гхорх бережно погладил главную святыню своего племени. При каких обстоятельствах этот предмет попал в руки орков, доподлинно было не известно. Согласно одной из легенд, на Запад ушло огромное войско из лучших воинов, спустя месяц вернулся лишь один. Полубезумный орк неустанно повторял: «Он сразил их всех, а я сразил его». После этого он разражался безумным смехом. Согласно другой версии предания, воин вернулся не с посохом, а с копьем, и лишь когда он перед смертью передал его шаману племени, святыня приняла свой нынешний облик, но это списывали на домыслы.
В последнее время большую популярность получил миф, из которого следовало, что посох был даром богов. Полагаясь в бою на силу и ярость, его сородичи никогда не были искусными магами. Во время битв маги людей и эльфов собирали в рядах орков кровавую жатву, и лишь обретение этого посоха позволила шаманам орков на равных соперничать со своими более искушенными соперниками. Дра Горх ещё раз оглядел артефакт, хотя с детства помнил каждый изгиб, каждый символ и руну, начертанную на нём. Существовало ещё с десяток легенд, но их считали неправдоподобными.
Самой большой тайной был материал, из которого неведомые мастера изготовили посох. Это был не металл, не камень и тем более не дерево. Прочностью он не уступал самой лучшей гномьей стали. Был легок, как лучшее эльфийское дерево. Неизвестное вещество, всегда теплое на ощупь, по мнению большинства орков, скорее всего, было растительного происхождения, о чём также свидетельствовала бугристая форма скипетра. Несколько раз орки пытались уничтожить неведомое творение, но безуспешно. Он не горел, попытки отколоть от него хоть крупинку не удались. Самые разрушительные заклинания не оставляли на нем даже царапины.
Высотой со взрослого мужчину, изогнутый у навершия посох имел достаточно острый наконечник, чтобы пробивать вражеские доспехи. Не раз шаманы, подвергнувшись нападению, выходили из схватки победителями, попросту пронзив своего противника. Пепельный у основания артефакт был ярко алым у вершины. Хотя цвет и форма не были у посоха постоянными: иногда он неуловимо изменялся, но стоило обратить на это внимание и начать искать отличия, как он возвращался к своему первоначальному состоянию. Казалось, он жил своей жизнью, иногда по собственному желанию удовлетворяя просьбы своих «владельцев».
Посох всегда возвращался к тому, кого считал своим хозяином, украсть его было невозможно. Артефакт можно на время кому-либо передать, но вернуть его нужно было обязательно. Независимо от уровня магических способностей, владелец раз в несколько дней мог использовать заклинание «Плеть Демона». Помимо этого, посох усилял все произносимые с его помощью чары, а будучи практически неразрушимым, неплохо защищал своего обладателя.
Перед глазами Дра Гхорха ещё раз предстал момент получения из рук отчима этой святыни. Впервые за все годы старик был с ним добр. Видимо, от его миссии действительно многое зависело. Рано утром за несколько минут до отправления в путь Дас вызвал его в свой шатер, по-отечески пожелал удачи и передал ему посох со словами: «Знаю, что тебя ждут серьезные трудности, от твоего успеха зависит судьба нашего народа. Я не могу принять участие в походе, ибо в мое отсутствие наши противники лишат меня всего, чего я достиг. Но я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы ты, Дра Гхорх, принес величие нашему народу». Двигающиеся в траве силуэты, вывели орка из задумчивости.
Три эльфа, как и было предсказано его отчимом, попали в ловушку. Выбрав подходящий момент, Дра ударил по ним "Плетью". Один из эльфов, всплеснув руками, беззвучно упал. Обрадованный столь легким успехом, Дра отправил в сторону оставшихся несколько огненных шаров, но, вопреки ожиданиям, эльфы не бросились наутек, а вступили в схватку.
Один из них выхватил лук и сбил летящий в него шар. Второй развеял остальные — как оказалось, он тоже был достаточно искусным магом. Дра Гхорх начал магический поединок с упрямыми эльфами. Вскоре он понял, что его навыков не хватает для победы, и он был вынужден призвать на помощь орков, находящихся в засаде. Те высыпали из леса, и лучник начал с ними перестрелку. Дра полностью сосредоточиться на поединке с эльфийским магом, не обращая внимания на происходящее вокруг. Внезапная боль пронзила его тело. Опустив взгляд, он увидел полуметровое лезвие клинка, торчащее из его груди.
Часть вторая. Глава 6
VI Первый бой
Вадим с интересом наблюдал за разворачивающимся перед его глазами сражением. Используя неизвестную ему магию, орки обездвижили одного из путников, но на этом их успехи закончились. Закипела схватка, лучник ловко сшибал летящие в них огненные шары, его спутник, оказавшийся магом, действовал не менее успешно, он даже несколько раз контратаковал какими-то заклинаниями, правда, тоже без особого успеха — орк попросту сбил их своим посохом.
По кличу орка в лесу за спиной у путников появилось около трех десятков его соплеменников, но существенно повлиять на картину боя они не сумели. Лучник показал всё свое мастерство. Пуская временами по две, а то и по три стрелы, он стрелял столь стремительно, что добежать до своей цели у орков не было ни малейшего шанса. Оставив на лугу с десяток тел, орки попрятались за деревьями. Откуда стали обстреливать своих противников стрелами, впрочем, без видимого результата.
Став спина к спине, оборонявшиеся вели неравный бой, который затягивался, что было на руку нападавшим ввиду их численного превосходства. Малейшая ошибка могла привести маленький отряд к гибели. Усмехнувшись, Вадим с мечом в руке стал красться к шаману, спину которого прикрывали воин, расположившийся прямо за ним, и уродец без штанов, находившийся метрах в десяти позади и жадно наблюдавший за происходящим на лугу сражением.
Когда до людоеда оставалось не более трех метров, под ногой у Вадима хрустнула ветка. Уродец мгновенно развернулся и даже попытался блокировать удар человека, но меч разрубил и тесак, и грудную клетку по диагонали от левого плеча до таза. Воин услышал за спиной шум, но развернуться не успел — «Огненная Стрела» поразила его.
Вадим спокойно подошел к шаману, слишком увлеченному поединком, чтобы замечать что-либо, и хладнокровно вонзил ему в спину меч. Лезвие вылезло у шамана из груди. Человек вырвал из ослабевших рук орка посох и, держа его в правой руке, использовал для нанесения удара огненной стрелой по прячущимся за деревьями оркам. К своему удивлению, колдун быстро понял, что посох значительно усиляет заклинания. Вместо стрелы с посоха сорвался огромный «Огненный Шар», который долетел до леса, где и взорвался от соприкосновения с препятствием и разлетелся на множество огненных стрел.
Вадим начал интенсивный обстрел леса, в течение нескольких минут превратив его в пепелище. Он не сразу заметил, что его заклинания беспорядочно разлетаются в разные стороны. Его потенциальные союзники, после первого же взрыва попадали на землю. Вадим чувствовал, как посох вбирает в себя его энергию. Не совсем приятное чувство пульсации свидетельствовало об этом, но вонзенный в тело шамана меч, в свою очередь, отдавал ему энергию, и Вадим ощутил себя лишь передаточным устройством между двумя артефактами.
Прекратив обстрел, Вадим оглядел дело рук своих, и, присвистнув, направился в сторону спасенных, которые лежали на земле, прикрывая голову руками, засыпанные обгоревшими ветками и землей. Подойдя ближе, он сначала увидел легкое шевеление, свидетельствующее о том, что они живы, и вдруг столкнулся взглядом с лучником, который вскочил и, что-то крича, мгновенно натянул лук. Вадим прислушался и с удивлением понял, что понимает стрелка говорившего на латыни, хотя и сильно искаженной.
Высокий худощавый блондин в кожаной одежде с правильными чертами лица распалялся, и его крики становились всё громче и яростней. Его длинные волосы на лбу были перехвачены ремешком. Вадим попытался что-то объяснить, но языковой барьер препятствовал разрешению конфликта. Чем бы всё закончилось неизвестно, если бы не третий персонаж, внезапно появившийся из-под обгоревших веток.
— Авалейн, оставь его. Лучше помоги мне.
Стрелок мгновенно успокоился, спрятал лук и стрелу в колчан. Он бросился на помощь своему спутнику, который пытался привести в чувство их пострадавшего от магической атаки товарища. Вадим здесь был явно лишним, поэтому он, молча, направился к опушке леса, дабы посмотреть на результат своих трудов. От осмотра обугленных стволов деревьев его оторвал Авалейн: «Эй, незнакомец, владыка Эйландар призывает тебя».
Вадим не стал возмущаться, оставив момент выяснения отношений на более благоприятное время, и направился к Эйландару, который, присев возле раненого, оказывал ему помощь.
— Здравствуй, путник, мы благодарны тебе за столь неожиданное спасение. Я — Эйландар, это — как ты уже понял, Авалейн. Наш третий спутник, Элайн, ранен, но уже приходит в себя. Позволено ли нам будет узнать, кто ты и куда направляешься?
— Зовите меня Вадим, а куда я направляюсь в настоящее время, значения не имеет, — Вадим с интересом рассматривал своего собеседника, высокого, худощавого, с длинными пепельными волосами, уложенными в замысловатую прическу, и одетого в богатые одеяния с преобладанием зеленых цветов. Всем своим видом он производил царственное впечатление существа, познавшего с младых ногтей вкус власти. Элайн был невысок, хрупок и одет в одежды невообразимо ярких расцветок.
— Ну что же, Вадим, на какое-то время нам с тобою по пути. Мы можем путешествовать вместе, тем более что дорога здесь одна, и нам нужно как можно быстрее покинуть эти места. Если мы, конечно, не хотим продолжить общение с собратьями убиенных нами орков, у которых, несомненно, накопилось к нам множество вопросов.
— Так же, как и у меня. Перед тем, как мы продолжим путь, мне хотелось бы получить ответы на некоторые из них. Кто вы, откуда и куда идете? — жестко глядя на Эйландара, произнес Вадим.
— Как ты уже мог заметить, мы представители лесного народа. Если тебе будет так удобней, зови нас эльфами. Мы — путешественники, возвращаемся от подножия Тёмных гор домой.