Дра Гхорх едва начал учебный бой, как был самым бессовестным образом отвлечен окриком со стороны. Потеряв концентрацию, он мгновенно пропустил болезненный удар по рёбрам. Неукротимая ярость накрыла кровавой пеленой его взор, орк уже сплетал боевое заклинание, чтобы уничтожить наглеца, когда до него стало доходить, кто призывает его.
Его отчим Дас Гхорх в последнее время совершил удивительный взлет. Рожденный в бедной семье, максимум, на что он мог рассчитывать, — это стать рядовым воином и, пройдя десятки сражений и накопив на стальной доспех, выбиться в десятники или даже сотники, но таких было единицы. Сражения среди орочьих племен были кровавые, и бездоспешные воины умирали тысячами.
К счастью для молодого орка, у него рано обнаружился магический дар, и шаман племени выбрал его из десятка кандидатов себе в приемники. Дас быстро постигал науку: он обладал цепкой памятью и природной хитростью. В семнадцать он стал шаманом, в двадцать два вошел в Круг избранных, в сорок возглавил его. И вот теперь после внезапной смерти вождя Тара его единогласно выбрали регентом, и мало кто в племени сомневался, что молодой Дим Горх не доживет до своего совершеннолетия.
Дра Гхорх, как был в учебных доспехах, поспешил явиться пред взором своего грозного отчима. Дас немного презрительно оглядел вошедшего. Взъерошенный и мокрый от пота, пасынок представлял собой не лучшее зрелище. Скривившись, Дас начал отчитывать приёмного сына, как нашкодившего ребенка: «Куда катится этот мир! Молодежь совсем перестала уважать стариков! Дра Гхорх, я ведь не только дал тебе кров и защиту, когда ты с матерью скитался по этим степям в ожидании расправы, я вложил в твоё воспитание свою душу, и вот теперь ты даже не соизволил привести себя в порядок, явившись ко мне».
— Простите, мудрейший, я слишком торопился предстать пред Вами, — потупив взор, ответил Дра Гхорх. «Старый козел, никак ему не угодить. Если бы я начал приводить себя в порядок, он бы поднял визг, почему меня так долго не было», — подумал молодой воин.
— Ты как всегда жалок в своих оправданиях, но ради твоей матери я дам тебе шанс сделать хоть что-то стоящее. Возьми два, нет, лучше три десятка воинов и ступай за Тёмные горы. Там в пойме Игривой ты должен найти трёх эльфов. Эйландар, племянник правителя эльфов, нужен мне живым, остальных можешь убить. Шенк проводит тебя.
Только после этих слов Дра Гхорх заметил, что в помещении, кроме них, есть ещё кто-то. Низкорослый дурныш с длинными руками был абсолютно голым, не считая набедренной повязки. Его уродливая безволосая голова и торчащие в разные стороны клыки вызывали резкую неприязнь.
— Кто это? — спросил Дра Гхорх. — Это ведь точно не орк? Для тролля он слишком маленький, для гоблина слегка крупноват.
— Это неважно! Главное, что он проведёт тебя через горы и покажет дорогу обратно. Ты ведь сделаешь это, Шенк? — спросил Дас, обращаясь к незнакомцу.
В ответ уродец что-то недовольно пробурчал, красноречиво показывая себе пальцем в рот и поглаживая себя по животу.
— Накорми его, одень, и завтра с рассветом ступайте, — Дас погрузился в собственные мысли, давая понять, что аудиенция окончена.
Дра Гхорх знаком показал Шенку, чтобы тот следовал за ним. Подойдя к выходу и обернувшись, он увидел, что чужак по-прежнему стоит на том же месте, всё также бурча, и, гладя свой живот. «Тупая скотина», — подумал Дра Гхорх. Несколькими быстрыми шагами он пересек шатер и, схватив Шенка за плечо, поволок его за собой. Тот пытался сопротивляться, но пара тычков выпроводили его из шатра.
* * *
Афоноис кипел от ярости: старые маразматики не смогли понять всё величие его планов. Позор молодого волшебника начался с заявления Ли Хо о том, что он был вынужден вмешаться, чтобы исправить просчеты своего бывшего ученика и спасти Интуита. Последней каплей стало использование адептом энергии, полученной в результате человеческого жертвоприношения. Об этом знали все, но в свете последних событий оправдания Афоноиса в расчет уже не брались. Никого не интересовало, что Вадим не приносил жертву, а случайно, по незнанию, использовал магию смерти.
Климент бушевал и требовал немедленно уничтожить адепта. Зилан и Ли Хо придерживались более спокойной позиции. Что решил Иешима, пока было неясно, поэтому последний шанс продолжить реализацию своего плана Афоноис в первую очередь связывал именно с ним.
Взяв небольшую паузу, Афоноис осторожно начал: «Да, согласен, некоторые события настораживают, но адепт быстро учится и, спустя несколько месяцев, вы будете довольны достигнутым результатом».
— Интуит познал легкий путь, к чему искать источники силы, зачем по крупицам беречь энергию? Прирезал человека, и всё! — обрушился на Афоноиса Климент.
— Я разъясню ему всю пагубность этого пути и возможные неблагоприятные последствия, — ответил ему Афоноис.
Но удар последовал от того, от кого Афоноис меньше всего ждал. Обычно молчащий на собраниях Круга Иешима, который даже в самых критических ситуациях отделывался общими ничего не значащими фразами, неожиданно изрек: «Ты заигрался, Афоноис, ненависть слепит тебя, ты жертвуешь людскими судьбами, как пешками на шахматной доске. Вместо того, чтобы тщательно просчитывать все последствия своих решений, ты действуешь наобум. Не скрою, на определенном этапе это давало неплохой результат, но в дальнейшем подобные действия неприемлемы».
Столь длинных речей Иешима на собраниях никогда не произносил, и когда он на мгновение умолк, все с нетерпением ожидали его предложений. Понимая, что все ждут завершения, Иешима продолжил: «А посему я предлагаю…». Выждав паузу и выбрав момент максимальной сосредоточенности собравшихся, Иешима спокойно произнес: «…отстранить Афоноиса от дальнейшего участия в воспитании адепта».
Для последнего это было как гром среди ясного неба. Слегка оглушенный, известием о крахе всех надежд, Афоноис закричал: «Уж не под себя ли ты хочешь подмять его?».
Иешима спокойно выдержал нападки своего молодого коллеги. Взбешенный Афоноис, весь пунцовый от ярости, с всклокоченными волосами был похож на демона огня. Ловя на себе осуждающие взгляды собравшихся, Иешима всё так же спокойно продолжил: «Нет, ни для себя. Возиться с молодыми, необразованными и сумасбродными дарованиями — не мой удел. Магистр Ли, может быть, вы возьметесь за обучение Вадима, тем более, что определенное участие в его судьбе вы уже принимали?».
Столь неожиданный поворот устроил всех. Климент сдержанно кивнул и как обычно в последнее время первым разорвал контакт. Оставшиеся понимали, что решение принято, а вот пристыженному последней отповедью Афоноису ответить было нечего.
Тем не менее, последнее слово осталось за Зиланом: «Уважаемый Ли Хо, вам придется исправлять ошибки своего ученика», — и, дождавшись его утвердительной реакции, обратился уже к Афоноису: «Молодой человек, если впредь будете путаться под ногами у уважаемых людей, вам придется расстаться с посохом».
Понаблюдав несколько мгновений за произведенным эффектом, Зилан молча исчез, вслед за ним последовал Иешима.
— Нетерпение и авантюризм погубят тебя, — начал было разговор Ли Хо, но был бесцеремонно перебит своим собеседником.
— Я всё сделал правильно! У нас нет времени для неспешного обучения адепта, необходимо ускорить этот процесс, — вскричал, пунцовый от гнева, Афоноис.
— Невозможно вернуть три вещи: необдуманное слово, утраченную возможность и упущенное время! — ответил Ли Хо. — Свою возможность обучать Интуита ты утратил, необдуманные слова произнес, но упустить отведенное нам время мы не имеем права.
Афоноис поник и смиренно произнес: «Да, учитель».
III Новый мир