— Не станешь же ты меня кончать из-за этой шалашовки? Думаешь, я у неё первым был бы?
Потом вспомнил, как он бросился на меня, когда мы вышли из сарая, но я успел первым и выстрелил ему в голову.
А еще было воспоминание, будто бы я, связав руки за спиной, довел его до речушки и пинком ноги столкнул в воду. Как вздыбились над ним щупальца «Липучки», как Комар кричал, захлёбываясь, мне в спину:
— Будь ты проклят, Немой. Если есть дорожка с того света, я приду за тобой, так и знай!
Потом перед глазами мелькнуло видение: четыре могилы на окраине Колпаков и я очнулся.
Кювет. Стою, слегка покачиваясь, у самой границы «комариной плеши». Ещё пара шагов и пришлось бы мне туго. Повертел головой — метка Комара была далеко в стороне. Только о нем подумал, а он уже тут, как тут.
— Что, — хохотнул. — Немой, даже по моим меткам пройти не можешь. Чуть не вляпался!
И уже серьёзнее:
— Это всё Зона, Немой. Нельзя тут долго без перерыва находиться. Больше недели здесь только Вася Магадан продержался. Так он и до той ходки был на всю голову хворый. А уж после и вовсе завис, как гиря на часах-ходиках. Из старых знакомых, только Саню-повара и признавал. На остальных рычал, что твой волк. Его потом Дятлов медикам сдал. Для опытов.
Я по своим следам вернулся на дорогу и скорым шагом двинулся к следующей отметке.
— Давай, поспешай, — не отставал Комар. — Солнце еще высоко, да и Выброс не за горами.
Вот скажи мне, Немой, ты в самом деле думаешь, что принесёшь эти мобилы Дятлову, и дело затухнет? Что подполковник Киров этот такой дурак и не найдёт, к чему ещё прицепится?
Я, молча, шагал вперёд. Комар пристроился справа и продолжил:
— Был тут один бродяга по кличке Колямба. Так вот, встретил этот Колямба парня с юга, говорил холодного уже. Труп обшмонал, и весь хабар покойного в Лагерь принёс. Хороший такой хабар, в том числе и ветку «Железного винограда». Мы, дураки, его Дятлову и отнесли. Размечтались, что может к пайке какая прибавка случится или ещё какое поощрение будет. Ага — прибавка. Дятлов этому подполковнику Кирову похвастался, а тот такой кипешь поднял. И так, падла, это потом всё перевертел, что пришлось Дятлову Колямбу нашего, как убийцу, на площади повесить, в назидание другим. Хорошо, хоть не на кол посадили, как сначала задумывали… Вот ты меня убил…
Я остановился, будто наткнувшись на стену, и крикнул:
— Я тебя не убивал!
Губы Комара расползлись в мерзкой улыбке, и его стошнило гнилыми водорослями прямо мне под ноги. Я отпрыгнул, выхватил из кармана и навёл на него пистолет. Рука моя тряслась.
— Застрелишь меня ещё раз? — спросил Комар, надвигаясь, и я увидел сквозную дырку в его голове. — Или, как в прошлый раз, ножом в горло?
Последние слова он пробулькал. Из распоротого подбородка хлынул на дорогу кровавый водопад
Я зажмурился. Аж свербело, так хотелось навести ему прямо в лобешник и нажать на спусковой крючок…
Досчитал до пяти, открыл глаза. Рядом никого не было.
«Нет, Комар, я знаю, что ты задумал: хочешь меня задержать, чтобы я не успел до начала Выброса добраться до Колпаков», — подумал я: — «Шалишь! Мне голову не задуришь!»
Рукавом вытер пот, который стекал со лба и нещадно жег глаза. Глянул на часы, было начало пятого, глотнул из фляги, брызнул из неё на лицо, снова вытерся рукавом, и скорым шагом двинулся дальше к видневшимся уже вдали остаткам деревни Павловичи. Главное было — обогнать Выброс…
Пару раз мне начинало казаться. что небо начинает темнеть, проявляясь фиолетовым куполом над головой, я жмурился, мотал головой, снова и снова стирал с лица жалящий пот, и всё приходило в норму.
Как и в прошлый раз, я не стал задерживаться в Павловичах. Обогнул группку ветхих домов, следуя отметкам Комара, и зашагал дальше. До указателя «Посёлок Колпаки» я добрался часам к шести. Смеркалось. Пришлось ещё ускорить шаг, уже с трудом высматривая отметки Комара. Свернув в лес, я трусцой пробежал по натоптанной тропинке и метров через сто вышел на открытое пространство.
— Ходу, ходу, Немой, — сказал Комар за моей спиной. Опять принесла его нелёгкая. — Еще полчаса и так стемнеет, что хрен что тут разглядишь. На пузе ведь ползти придётся, если не передумал с Выбросом в чистом поле поручкаться.
Я ещё ускорился, переходя на лёгкий бег.
Но вот, наконец, и околица села. Скрипнув калиткой, забежал во двор и остановился, силясь отдышаться. Пошарил по карманам в поисках сигарет. Тишина и ни души. Вот только остро пахнет дымом недавно топленной печи. С маскировкой у нас того — плоховато.
Из оконного проёма осторожно показалась мордашка Леси, и я улыбнулся ей, тяжело выдыхая сигаретный дым. Показал на печную трубу, из которой устремился в беззвездное небо дымный след, и погрозил пальцем.
— Так вечер уже, — сказала девочка. — Кто сюда сунется, по темноте? А ночью знаете, как холодно было?