(Да, в самом деле, за ужином мы оба закусывали коньяк селёдкой…)
— Однако несмотря на вашу явную духовную близость, которую вы так тщательно скрывали, — продолжал иронизировать рыцарь, — я бы не советовал вам экспериментировать с ним столь же смело, как и со мной. В общении с женским полом он, как и все прочие витязи вкупе с богатырями, — слишком увлекающаяся личность…
При этих словах я покраснела, но не удержалась от улыбочки, которая, наверное, вышла двусмысленной, так как Серж сразу изменил тон.
— Я говорю серьёзно, — подчеркнул он. — В подробности разрешите не вдаваться.
Что-то в его сообщении меня насторожило, но лишь у дверей моей комнаты, прощаясь на остаток ночи и сопровождая этот процесс осторожным рукопожатием, я вдруг вспомнила:
— Послушай, Серёжа, вот ты сам — рыцарь, только что тобой были упомянуты витязи и богатыри. И всё… А часом ранее ты обмолвился о каких-то ещё «ненормальных» — помнишь, когда говорили про Тита?
Не то, чтобы Серж вздрогнул, услышав мой вопрос, однако его лицо заметно и весьма неприятно изменилось — в нём появилась какая-то суетливость и настороженность. Зелёные глаза сузились и превратились в мутные, бегающие глазки, а оливкового цвета щёки вспухли некрасивыми подушками. Быстро оглянувшись по сторонам, словно пустота короткого коридора вызывала в нём сомнение, он наклонился ко мне и тихо сказал:
— А разве слово «ненормальный» нуждается в расшифровке? Их ещё называют по-старому нахвальщиками. Бывали и другие прозвища в зависимости от эпохи и места действия. Всё это лишь варианты иного, истинного их имени. Не произносите приведённые слова всуе, а если всё-таки решились, то убедитесь, что рядом нет незнакомцев и посторонних. Не рискуйте зря — вы их не узнаете, а они вас услышат и запомнят…
Никогда ещё я так внимательно не вглядывалась в стоявшего передо мной человека, чье психическое здоровье неожиданно начало вызывать тревогу. Подождав, пока Серж успокоится — по крайней мере, внешне — я заметила:
— Мне трудно оценить всю важность твоего предупреждения, мой рыцарь. Возможно, я за это поплачусь, но… Просто с детства я не любила страшные сказки и никогда не верила в них.
— Как хотите. Я вас за язык не тянул.
Резкость ответа неприятно кольнула меня, тем более, что почти сразу же Серж качнулся в коротком поклоне и пошёл прочь, хотя его комната находилась рядом. Получилось как-то неловко. Я потопталась на месте и всё же не выдержала:
— Минуточку, Серёжа! А как звучит настоящее имя тех, о ком ты меня предупредил?
Он замедлил шаг, но не остановился и даже не оглянулся. Затем свернул за угол, к лестнице, и лишь оттуда до меня донеслось:
— Красиво звучит, красиво…»
БЛОК СОБЫТИЙ № 3 (Беседы по-семейному)
«— Послушай, Эльза, немедленно перестань на меня орать!
— Я не ору!
— Нет, орёшь! Причём весьма противно! С визгливыми интонациями капризной истерички! Как вопила ночью под окнами, словно тебя насиловали…
— Я не ору!! — что есть мочи крикнула я и шарахнула ладонью по столу. Отец демонстративно зажал пальцами уши. Вскочив, я принялась быстро расхаживать по комнате взад-вперёд, бросая при каждом повороте злобные взгляды на Командора. Он отвечал мне тем же. Роман мрачно сидел в углу, даже не пытаясь вмешиваться, и было видно, что он отнюдь не на моей стороне. Через некоторое время папа слишком по-деловому осведомился, не успокоилась ли я, чем вызвал новую вспышку моего негодования:
— А я вовсе и не волнуюсь! Просто выражаю своё отношение к тому, как вы поступили! Разрабатываете планы, легко меняете их, а я от постороннего человека случайно узнаю, какое место мне в них отводится! Пожалуйста, если хотите, я вообще могу молчать в тряпочку, но и исполнять буду лишь «от» и «до». В самом деле, и зачем я нужна двум столь могучим умам?
Тут уже и Командор не выдержал; правда, не желая походить на меня и не обладая такой здоровой глоткой, он вынужден был почти шипеть:
— А где тебя всё это время черти носили, а, дорогуша? Ведь ни днём, ни ночью найти невозможно, только жрать прибегает! Просил поработать с персоналом Станции — «сейчас не могу», предложил продолжить изучение переговоров Базы — «больше не хочу», дал задание заняться Мстиславом — «а я не желаю!» Ни о чём не спросит, ничем не поинтересуется! Приказывать ей нельзя, просить бесполезно… Остаётся вымаливать согласие на коленях, ага?
— Ты сам предложил мне самостоятельность!
— Самостоятельность в подчинении, а не в руководстве! Впрочем, — отец внезапно перешёл на спокойный тон, — завтра у тебя будет полная возможность распоряжаться и принимать важные решения. Выступаете утром, не позднее десяти часов, на двух самых мощных вездеходах. Экипаж подберёшь сама. А если и это тебя не устраивает, то отправляйся на звездолёт и не мозоль мне глаза. Можешь дежурить на орбите, можешь отдыхать или открыть дом свиданий — мне всё равно.
— Приятно это слышать, — процедила я, сузив глаза до щелочек. — Я, с твоего позволения, подумаю над предложенным выбором. Кстати, если остановлюсь на идее создания борделя (кажется, каюта № 19 самая большая и пустует?), то после окончания экспедиции заходите, не стесняйтесь! Обслужу по высшему разряду, вплоть до «кругосветного путешествия». Я ведь девочка без предрассудков, вы знаете!
Командор вскочил, и я впервые видела его в такой ярости. Чудом увернувшись от сокрушительной затрещины, я обежала стол и спряталась за спиной Романа, который очень вовремя встал между нами.
— Хватит! — рыкнул он неожиданно густым басом. Затем слегка повернув голову назад, сказал: — Эльза, ты ведёшь себя отвратительно, и вообще ты не права! Немедленно извинись или, в самом деле, можешь заниматься, чем хочешь.
— Ах, как ты осмелился предложить своей гордой сестрёнке такие невозможные вещи? — брезгливо просюсюкал Командор, делая короткие попытки достать меня то справа, то слева, чему Роман так же коротко препятствовал. — Разумеется, она предпочтёт оскорблённо удалиться!
— Папа, сядь, пожалуйста, вон в то креслице… нет, не в это, немного подальше, — в голосе брата вновь зазвучал знакомый баритон. Подождав, пока Командор с явной неохотой выполнил его просьбу, он повернулся ко мне. Заметив, что я утратила всю свою воинственность, Рома осторожно взял меня за плечи: