— Это дар Великого Гриба… Семя Великого Гриба. Великий Гриб позволяет Филипу питаться семенами, чтобы вера Филипа стала сильнее.
— А Филип знаком с Великим Огнём и религией остального мира? — С интересом спросила Мина.
— Конечно Филип знает. Филип многое знает. В прошлом у Филипа было много связанного с Великим Огнём. Но теперь, всё неважно, ибо теперь Филип служит лишь одному богу. Лишь Великий Гриб важен теперь для Филипа и воля Великого Гриба — закон для Филипа. — Внезапно старик присел на землю и собрал под себя ноги. Он закрыл глаза, наклонил голову и простоял таким образом несколько мгновений, под удивлёнными и непонимающими взглядами наших героев.
— Семя Великого Гриба только что передало Филипу послание, человеки. Филип не уверен, но похоже, что Великому Грибу нужны человеки. — Внезапно проговорил старик подняв голову.
— Нет, нет, нет. Мы конечно, уважаем религию Филипа, какой бы странной она не казалась для нас. Но зачем мы можем понадобится Великому Грибу? — Спросил Сокол с заметной долей волнения в своём голосе.
— Человек думает, что Филип знает? Нет. Филип не знает. Но Филипу и не надо знать, как впрочем и человекам. Филип и человеки должны просто верить Великому Грибу. По этому Филип сейчас проводит человеков в подземный мир к Великому Грибу. Да возрадуются человеки! Может Великий Гриб даже покажет человекам другие миры, как показывает Филипу. Поверьте Филипу, это очень интересно для человеков увидеть другие миры.
— Слушай, старик. Меня достало уже твоя болтовня про твой Великий Гриб и всё такое. Я скажу тебе прямо — ты просто двинутый на всю голову старец, которому это всё дерьмо с Великим Грибом и другими мирами померещилось. Иди дальше играй в свой куки-кряки и другие нелепицы и не пытайся впутывать нас в это, а то и по шее можешь получить вон той, твоей святой дубиной. — Злобным тоном сказал Бык.
В ответ на эти слова Филип ничего не сказал. Он лишь начал громко смеяться, что как ни странно, заставило напрячься всех наших героев. Он, конечно, был худой и по виду слабый старец, но, кто знает что могло на самом деле прятаться за этим его невинным обликом. Через пару мгновений лес вокруг поляны, на котором была расположена лесное поселение, наполнился громкими шуршащими звуками.
— Что это? — Глядя вокруг испуганным взглядом, спросила Мина.
— Это ты, старик? Это твой фокусы? А ну прекрати! — Крикнул Бык размахивая кулаком и пытаясь казаться бесстрашным.
— Да какие фокусы? Всего лишь паства Филипа. — Довольно пробормотал старец поднимаясь обратно на ноги. — Советую человекам не сопротивляться. Филип бы не стал такое делать на месте человеков, если бы не хотел стать пищей для Великого Гриба.
Как только Филип закончил свой слова, за его спиной, одним большим прыжком, оказался уже знакомый монастырским послушникам, гигантский паук. И перед тем как быть свёрнутыми в паутинные коконы, наши герои успели заметить на лбу у этого огромного паука — знак вплетённых огней.
После нескольких мгновений ужаса, пока их заматывали в слизистые оболочки, Бык, Сокол и Мина вместе со своей летучей мышью, чувствовали только то, что их куда-то несут. Через толстый слой паутины, в которой они оказались так внезапно свёрнуты, было плохо слышно и тяжело дышать, а видно, не было вообще ничего. В их головах кипели мысли и чувства. Их окутал сильный страх, но всё-таки росток надежды в их сердцах оставался жить, ведь тот гигантский паук, что их нёс, имел метку вплетённых огней на лбу и, видимо, служил Филипу. А значит — старик и сам мог быть меченым этой меткой.
"Наверняка этот странный и пугающий старец как-то связан с монастырем, возможно в его прошлом, о котором он не захотел рассказывать." — Подумала про себя Мина, пытаясь успокоить себя.
Бык долго ещё кричал, поливал Филипа бранными словами, которые были лишь на половину слышны из-за кокона и, пытаясь выбраться, дёргался как сумасшедший во все стороны. Но после того, как получил пару сильных ударов палкой по голове, у него помутнело в глазах и он немного притих.
Дальше нашим героям оставалось только ждать и надеяться на лучшее, позволив этому Филипу с его паствой и Великим Грибом положить начало их новой жизни и окончательно разделить их историю с историей монастыря сплетённых огней.
***
Страх Мины, Быка и Сокола, страх Волчонка, Крогара и Лиса, даже страх и боль в сердцах у всех тех кто остался в монастыре вместе взятых, не мог сравнится с тем страхом и болью, которых чувствовал в этот миг всего один послушник.
По среди дикого леса, дальше на север от того места, где располагалась монастырская долина, у самого берега Реки Цветов пришёл в себя юный Никто. Его сознание не могла никак смерится с тем, что он всё ещё жив, после всего что происходило с его телом за последнюю неделю. Но, видимо, те магические обряды, которые проводили с ним мастера монастыря, чтобы укрепить его плоть, в итоге и не позволили ему умереть.
Последние лучи Великого Огня начинали уже пропадать за кроны деревьев, но это не имело значения, потому что глаза Никто всё равно еле улавливали всё это, из-за того, что были частично расплавлены. Он видел только мерцающие частицы света и сильно расплывчатую картинку всего вокруг. Юный послушник лежал полностью беззащитным, одетым в одни короткие тканные штанишки. В те места где его кожа сгорела и содралась, беспощадно проникала грязь и растения, вызывая постоянную дикую боль.
Лишённый правой руки и правой ноги, он даже не мог отползти от воды, которая волнами накрывала его, потом уходила в сторону, и так снова и снова. Он раз за разом впивал свои пальцы левой руки и ноги в грязь, пытаясь хоть немного двинутся вперёд, но у него ничего не получалось. Он не знал где находится и не мог толком разглядеть ничего вокруг. Огромная боль затупила все его чувства и более-менее нормально работал лишь слух. Прочем, то что он слышал его тоже совсем не радовало. Частые крики лесных животных и воронов, что похоже уже собрались на деревьях вокруг него, готовые к пиру, становились всё ужаснее и ужаснее с каждым мгновением и заставляли его боятся ещё сильнее.
Никто только частично чувствовал своё тело, но в этот момент он был бы рад не чувствовать его совсем. Каждый кусочек плоти, каждая кость, казались не на своём месте. Они болели так сильно, что заставляли Никто сжимать свой зубы до сильного скрежета, похожего на трение камней друг о друга.
И он боялся, он до смерти боялся того, что снова почувствует своего зверя и к нему вернётся та огромная энергия, которая принесёт ему новую волну боли и страданий. Ему в голову лезли разные мысли. Среди них были и мысли о самоубийстве, дабы избавится от того страха и боли которых он чувствовал. Но желание жить было всё ещё сильнее, да и не мог он никак себя убить, находясь в таком состояний, даже если бы сильно захотел.
Наконец, свет Великого Огня совсем пропал за горизонтом и для Никто наступила полная тьма. Он услышал очередной волчий вой. Только в отличие от всех предыдущих, этот прозвучал совсем недалеко от того места, где он находился. Поняв что звери учуяли его запах, Никто собрал свои оставшийся силы, чтобы попытаться своей магией создать вокруг себя преграду из лоз, которая бы отгородила его от хищников. К его счастью и удивлению, его сил хватило, чтобы поднять вокруг себя довольно неплохую — зелёную стену. Но как только он это сделал, боль терзающея его тело, сразу же усилилась во много раз, заставив его закричать и почти что потерять сознание.
Миновали ещё несколько мгновении и, через бесполезные потуги проигнорировать эту боль, Никто услышал, как звери начали когтями и зубами раздирать созданные им лозы, попутно издавая злобное рычание и фырканье. Он попытался поднять руку, но у него не шевельнулся даже палец, и в мыслях Никто уже смерился с неизбежной смертью. Он подумал про себя: — «А может быть это даже и к лучшему, это хотя бы избавит меня от всех этих страданий».
В тот же момент, за зелёной преградой прозвучал другой рёв, показавшийся Никто очень знакомым. Потом он услышал звуки борьбы, фырканья, рычания, тупые гулы ударов, и наконец, отдаляющиеся скуления нескольких волков. Никто не понимал что происходит, но это было и неважно, потому что его боль решила напомнить о себе, и с новым скрежетом зубов, бывший послушник монастыря вплетённых огней потерял сознание.
Очнулся Никто уже к полудню следующего дня. Боль не была такой сильной как раньше, но всё ещё давала о себе знать при каждой попытке двигаться. Открыв глаза и посмотрев вперёд, он заметил перед собой расплывчатый силуэт какого-то животного. Тот приблизился и Никто почувствовал как мокрый язык зверя прошёлся по его лбу, потом по щеке, потом животное начало прыгать вокруг него, издавая радостное мурчанье.
— Шатра! — Радостно воскликнул Никто и, преодолевая боль, он протянул свою левую руку к рыси. Тот поднёс голову под ладонь и стал мурлыкать как обычный кот, когда его гладят.
— Я так рад, что ты меня нашёл. — Сказал Никто рыси, вспоминая как Шатра всю прошедшую неделю находился возле него в монастыре, пока мастера проводили магические ритуалы по укреплению его тела.
— Но как ты меня нашёл? — Спросил Никто, как будто ожидал, что зверь ему ответит.