— Д-да, учитель! — встав и отряхнувшись, мальчишка направился к двум холмикам. Приняв позу, подобную позе учителя, и глубоко вздохнув, он в почтении опустил голову. Не поднимая её, касаясь лбом земли, спокойно, но с явным сожалением, проговорил: — Уважаемые, я приношу свои глубочайшие извинения за то, что вмешался в вашу священную дуэль. К своему глубочайшему сожалению, я ещё крайне юн и неопытен, и из-за этого допустил столь непозволительно ошибку. Моей жизни не хватит, дабы искупить её перед вами, но молю ваши души о прощении и, вне зависимости от решения, искренни надеюсь, что вы вернулись в лоно Олаи.
Слушая эту речь, мужчина ощущал приток смешанных чувств: с одной стороны — гордость и в некой степени радость, что в столь юном возрасте малец осознал свою ошибку и крайне уважительно относится к погибшим, с другой же стороны — всё это он говорил на аскее, то есть, на языке магов, что вызывало злость не слабее, чем бушующий ураган.
— Очень хорошо, юнец! А теперь ответь-ка на один вопрос.
Поняв, что он только что сделал, паренёк нервно сглотнул и даже не смел посмотреть на учителя.
— Откуда ты узнал об аскее? Ведь, насколько я помню, этому я тебя не учил, а кроме Джозефа, привозящего нам еду и материалы, людей нет ни на одну сотню километров. Наш остров висит надравниной Скеля и ни один сигнал до нас не достанет. Так ответь же без утайки, дитя, как ты узнал об аскее?!
— Учитель, на самом де…
— Тэрс!
С доброжелательной улыбочкой начал было он, но учитель, назвавший его по имени, дал понять, что делать этого не стоит.
— Хорошо, учитель. Это были вы и ваши книги.
— Что? Когда?! Как?!
Настолько неожиданное заявление заставило всегда спокойного старика потерять самообладание.
— Учитель, я уже 2 месяца хожу с кинжалом, до этого я ходил с копьём, а ещё ранее был изогнутый меч. И каждый раз перед тем, как дать мне новое оружие, вы втайне накладывали на него заклинание для того, чтобы следить за моим прогрессом. Ведь так?
— Д-да, именно так, но как ты узнал? Ведь, когда я делал это, ты был в своей кровати.
— Учитель, я прекрасно понимаю. Чтобы сотворить заклинание не нужно читать его вслух, но звук во время сотворения, похожий на мелодию, скрыть вы не пытались.
— Звук во время сотворения? А-а… ты про тот звук, к-хем…. да, согласен, его я не пытался скрыть. Значит, по этой мелодии ты понял, что я накладываю чары для сбора информации?
— Нет, так я узнал, что вы “что-то делаете” с моим новым оружием. О том, что это были за чары, я узнал, когда пытался повторить ту же мелодию у себя в голове. Кажется, тогда я тренировался с боевым посохом, а после того, как на него капнула кровь, всплыли цифры, буквы и какие-то фигуры.
— Что?! Ты повторил эту мелодию у себя в голове и открыл данные?
— Да, именно так.
— Кхм… ну, думаю, ты можешь считать себя слегка одарённым в магии, неплохой результат в столь юном возрасте. Но это не объясняет то, как ты можешь говорить на аскее.
— Учитель, я же говорил, этому научили меня вы и ваши книги.
— Я понял, что ты слышал мелодию, когда я сотворил заклинание, но как ты читал книги?
— Я не читал их, учитель, я их слушал. Ну а со временем, я стал разбирать сначала мелодию из растений, потом мелодии животных, а потом, спустя некоторое время, с помощью тех же мелодий, я научился превращать их в слова, но для этого нужно было сильно сконцентрироваться. После такого сильно устаёшь и слушать я мог минуты 2, да и не всех, по крайней мере сейчас.
— Хм… значит, ты изучил аскею, слушая всё вокруг?
— Да.
— Полагаю, раз ты вмешался в их дуэль, — учитель мягким жестом показал на два холмика, — их ты слышать не мог?
— Именно так, учитель. Я даже вспомнил ту красивую мелодию, но не услышал ни слов, ни мелодии.
— Вот, значит, как обстоят дела. Хорошо, я всё понял, пойдём уже домой.
— Учитель, так вы не злитесь?
— Ещё как злюсь, мой мальчик, но в то же время и не злюсь…
Не поняв, злятся на него всё-таки или нет, Тэрс выдвинулся вслед за Мужчиной обратно к дому. Они вернулись к разделке паленя уже вдвоём, и пока работа шла, его учитель не проронил ни единого слова, о чём-то усиленно думая. Наконец, когда последняя пластина была отделена от панциря животного, он начал разговор.