Все время похода мне казалось, что Рокот самый веселый из наемников. Я даже не предполагал в нем такой мощи: в голосе, в осанке, в интонации, в каждом слове.
На мгновение мне показалось, что передо мной сидит настоящий царь — уверенный в себе и своих людях, сильный, непоколебимый. А я рядом с ним просто ребенок…
Стоп! Они этого и добиваются! Просто хотят меня подавить! Возможно, это какая-то магия!
Несколько дней растянулись в вечность. Холод! Погода разыгралась не на шутку. Метели сбивали бы с пути, если бы это не был узкий корилор между двух стен из гор. А так было просто страшно и холодно. И еще совершенно не понятно, от чего мы скончаемся быстрей! Даже магия беременной рисикаты не помогала согреться!
— Сегодня ночью мы должны переправиться через гору. А там через лес по новому тракту пару дней ходьбы. — Рокот остановил своего рисиката. — Ты, — мужчина посмотрел на меня, — поедешь на звере Танаты, а ее положим на твою самку.
— Это еще почему? — Я готов был прямо сейчас вызвать на поединок наемника, который так открыто решил подвергнуть мою жизнь опасности. Только вот картина убийства наставника все еще стояла перед глазами и не давала по ночам спокойно засыпать.
— Потому что она наиболее уязвима из нас всех, а ты как-нибудь справишься с тем, чтобы вскарабкаться на гору, а потом с нее слезть уже с другой стороны. Ты ведь столько лет проучился в лучшей боевой академии. Не так ли?
— Так. — Каким-то образом за пару секунд этот со шрамом не оставил мне никакого выбора, поставив меня в положение слабака, который не может сам о себе позаботиться. И хоть ставить себя тут было не перед кем, но вражденная гордость (или все-таки это была глупость?) вынудила меня согласиться с нашим временным командиром.
Кенинская тюрьма. Настоящее время
— Осталось так мало времени… — В голосе тени послышалась легкая паника. Первые искренние эмоции за всю ночь. Свет сюда не проникал, ну или его было катастрофически мало. Но недавно где-то на пару уровней выше громко брякнули железные двери. Это охрана сменилась. Значит скоро все кончится. Во всяком случае для одного из сидящих здесь. Хотя… Как знать, может быть тому, кого собираются казнить, будет легче? Сарая точно присмотрит за этим счастливчиком. А вот что делать тому, которому придется выйти и жить дальше? Или только делать вид? Или просто существовать? Как после этого похода вообще жить? Учиться по новой?
— Знаешь, ты не бойся! Впереди ведь перерождение. Во дворце говорят, что с твоей казни начнется новая эпоха…
— Эпоха? Отлично! Вот просто моя мечта исполнится!
На это ответить было нечего. Наверно никто не хочет собственной отрубленной головой начать какую бы то ни было эпоху, эру или просто новый год. Ему-то (казненному) уже будет глубоко плевать. Хотя… И плевать уже не полуится.
— Я не к тому. Просто… Если бы был шанс все исправить…
— То ничего бы не изменилось. Ведь эта тюрьма способна держать только того, кто признал вину и раскаялся. И вообще. Не тяни. Рассказывай дальше.
— Все-таки приказывать — это что-то передающееся от родителей…
В темной холодной камере послышался легкий смех, такого звука раньше тут не было. Но и просто так здесь раньше тоже никто не ночевал.
Дворец
ТАНАТА
Я не видела, чтобы мое тело принимало в себя душу, чтобы происходило слияние или еще что-то в это роде. Нет. Просто вот я стою рядом с Сараей и говорю, что решаю пожить, а потом, если что, позову ее. В следующую секунду я ощущаю ужасную тяжесть во всем теле. Само тело давит на мою такую легкую душу. Как бы странно это ни звучало, но впервые я подумала, что вешу слишком много, как же должно быть тяжело себя носить. За дни вне тела я привыкла к легкости и воздушности своего почти эффимерного состояния.
Открывать глаза не хотелось.
Я слышала, как Рокот скомандовал начать подъем, как рядом со мной двигался кто-то, скорее всего Дорон, именно он секунду назад держал мое тело за руку и нашептывал что-то приятное, а сейчас вынужден былтотпустить. Только обида все еще не прошла. После драки кулаками не машут. Сначала он отказывался от меня как мог, игнорировал. А теперь вдруг решил, что хочет быть со мной?
Мысленно призвала свою магию воздуха и приподняла нас вместе с беременной рисикатой над землей. Одна я уже летала, а вот с такой махиной еще не приходилось. После посещения той стороны, управление магией стало настолько легким, что я почти не задумвываясь делала то, на чем раньше приходилось очень сильно концентрироваться.
— Жгут! Что с ее рисикатой? — Дорон закричал так, что я вздрогнула и отвлеклась, но магия не подвела. Она послушно несла нас обеих вверх, вдоль тропы.
Я услышала, как к нам приблизился, вероятно, Жгут.
Пару секунд была тишина. А потом Жгут произнес нечто нечленораздельное. Снова тишина.
— Она жива. Сердце бьется. Но… Медленней, я бы сказал. Как будто то идет, то останавливается. Я не понимаю. Но она определенно должна скоро очнуться.
Мою руку захватили в плен шершавые руки наемного убийцы.
— Маша, открой глазки, посмотри на меня, накричи, ударь, только очнись. Прости меня. Я был такой дурак.
— Пф, можно подумать, сейчас ты резко поумнел.