— Да и у меня целый ворох новостей, ваше благородие! Вот, хочу доложить вам результаты любопытных экспериментов!
Боярин довольно крякнул, а потом спросил:
— А чего это ты, милый друг, взялся меня благородием именовать?
Николай улыбнулся и указал рукой на трехцветный российский флаг, развевающийся над шатром надвратной башни.
— Ну а как же, Андрей Тимофеевич? Мы же теперь, получается, не скит заброшенный в глухой тайге, а самый что ни на есть настоящий гарнизон. Форпост нашей страны, так сказать. С флагом и гербом. А вы, значит, получаетесь местный губернатор и воинский начальник в одном лице. Потому, по регламенту да табели о рангах выходит, что благородие как минимум.
Боярин рассмеялся и лукаво подмигнул соколу.
— Вот, птаха. Гляди какой у меня первый помощник! Глазом не успеешь моргнуть, как в нашем остроге в придачу к благородиям еще и писари заведутся, а все этажи в хоромах чиновники займут с большими печатями! — потом снова повернулся к Николаю: — Ты только с новостями или еще и с добычей?
Николай кивнул:
— Да, привез один камень, с интересной историей. А от завтрака пока откажусь, уж не обессудьте. Очень уж наваристой кашей позавтракал там, на заставе.
— Хорошо. Давай тогда быстро трофей в алтарь загрузим и поедем догонять отряд. Новостями придется на ходу обмениваться. Время дорого, Николай!
Кристалл Николай добыл с того человекоподобного стража, которому дали возможность укрыть себя туманом. За час он захватил сектор, после чего серые клубы полыхнули багровым и стабилизировались. То есть прекратили бурлить и слились по тону с обычной стеной. После чего Николай пересек стену и попал на обычный охотничий полигон. Вошел один, без коня и картонок. Но бой получился жестким. Мертвый человек в тумане оказался невероятно быстрым и подвижным. Из ружья Николай промахнулся, после чего пришлось рубиться с мертвецом на саблях. Победа далась охотнику не сказать чтобы совсем легко. Фехтованию нужна практика, а всерьез рубиться ему не приходилось уже несколько месяцев. Но Николай все же взял верх в поединке, а от стража остался кристалл. Красный, не очень ровный, с приметными черными прожилками. Не прям точно такой же как тот, с пахомовой кобылы, но явно такого же типа.
Вместо третьего мертвеца из тумана вышел сам Подвох. Огромный, в два человеческих роста монстр, похожий на мифического греческого минотавра. Призрачный буйвол шел на мощных задних лапах, с широкой грудной клеткой, укрытой панцирем и мощной бычьей головой на короткой шее. Сквозь копыта верхних лап прорастали когти…
Правда, только он появился из тумана, как сразу же сдал назад. Уж, не дожидаясь решения Николая скомандовал залп и шесть пищалей слитно ахнули в направлении чудовища. И в этот же момент степь осветилась лучами восходящего солнца. Так что не вполне понятно, солнце ли спугнуло стража тумана или все-таки он решил не принимать бой с крупным вооруженным отрядом. Также непонятным осталось получилось ли стрельцам нанести ему какой-нибудь урон.
За стрельбу без приказа Уж получил нагоняй, после чего отряд вернулся на заставу. Стрельцы были озадаченые строить укрепления дальше, а Николай полетел в острог с добытым кристаллом и докладом.
А у боярина тоже было что рассказать. Во-первых, как выяснилось, на зверей совсем не обязательно тратить целый кристалл. К примеру, пастушью собаку, сокола и кошку для дома получилось призвать с одного камня. И все получились живые, с характером, совсем не картонные. Так что одушевленных коней теперь следует беречь как зеницу ока. Нина сказала, что их надо оставить на племя, как выдающихся представителей породы. Она вообще было порывалась всех одушевленных коней отобрать а взамен всадникам выдать картонных лошадок. Но Алмаз на это предложение так выразительно фыркнул, что дальше развивать идею она не решилась.
Вторая новость — это, конечно, Михайлова гора. Рудник, ради которого Андрей Тимофеевич решил радикально расширить поселение. Одним махом боярин призвал большую толпу картонок-рудокопов, картонок-мастеровых и несколько штабелей всяких разных строительных материалов. Сам Михайла теперь наотрез отказывался уходить с горы, мотивируя тем, что зарождающемуся руднику требуется пригляд и его мудрое руководство. Кажется, кучерявый громила нашел себе дело всей жизни.
Третья новость — река, которую продолжил открывать Пахом. Сектор за сектором он вел реку на север. После каждой охоты он внимательно оглядывал берега, дно реки и все остальное, бегал консультироваться с Михайлой и боярином. Боялся запороть реку. Ну как не то направление выберешь — и иссякнет река? А еще в охоте на берегу есть свои особенности. Арена для боя иная, слегка другие монстры… Но про все это надо будет лично с Пахомом беседовать. Так сказать, узнавать из первых рук. Ему есть что рассказать.
Ну и самая главная новость. Под нее боярин даже призвал ажно четверых новых охотников, создав для них и ружья, и сабли, и небольшой табунок картонных лошадок.
Вчера вечером Андрей Тимофеевич запускал с Михайловой горы сокола. Полетать, оглядеться, все дела. И сокол увидел за туманом чьи-то открытые владения.
Глава 9
Караван неспешно двигался в сторону Михайловой горы. Повозки, запряженные парой волов тащили стройматериалы и инструмент на будущий рудник. Рядом с ними вышагивали два десятка одинаковых картонок-мастеровых. Все как один в кожаных фартуках, со светлыми волосами и почему-то без головных уборов. Волосы перехвачены простой повязкой и все. Непривычный вид, будто с какой-то лубочной картины. Хоть бы картузы какие надели, голову же напечет. У картонок-крестьян, к примеру, были картузы. Надо бы намекнуть боярину. Или Нине, пусть ее ткачихи обеспечат картонок шапками. Не дело это — когда мужик в поле и с непокрытой головой. Болеть будут. Да и вообще, как-то не принято. Хотя Николай тоже появился с непокрытой головой и даже поначалу не обращал внимание на этот факт, а вчера спохватился. Солнце-то сейчас жаркое, погода на дворе июльская. Когда со стрельцами впахивали на строительстве укреплений — голову сильно напекло… Потому Николай сейчас носил на голове простой полотняный назатыльник — кусок такни, наброшенный на голову так, чтобы закрывал шею и щеки, перетянутый на арабский манер повязкой через лоб. Будет время — надо бы сшить кепи какое-нибудь. Делов-то на полчаса если умеючи, а вещь очень практичная оказалась.
Четверка новых охотников, к примеру, носили войлочные шапки-литовки. У одного котелком, у других — на тверской манер, усеченный конус без полей, перехваченный ремешком. Вот, кстати, еще одна тема. Скот уже есть, пора бы уже начать делать войлок и сукно. Людей-то становится все больше, пора бы и о зиме задуматься.
Хорошо что Николай завел себе планшетку с бумагой для записей. Потому что вот такие мелочи всплывают в голове по ходу работы, а потом вытесняются другими заботами. В общем, надо записывать. А то вот сейчас, к примеру, мысль про шапки мужикам промелькнула, а озвучить ее некогда. Потому как боярин разговор ведет совсем о другом.
— Почему сокол? Да я так подумал… Видишь ли, Николай Викторович. Ковер-самолет — это, конечно, хорошо. И, возможно, даже удобно. Только это все-таки волшебство. Понимаешь ли? Сегодня — ковер-самолет. Завтра что? Печку самоходную закажем, да Емелю на нее машинистом?
Николай кивнул, соглашаясь.
— Печку, не печку, Андрей Тимофеевич, но если рудник ставить — то вагонетки-то все равно нужны будут. И паровые котлы клепать. Без этого сколько картонок не призывай — все одно дело на поток не поставить. Только машины нам и помогут от нехватки людей.
Боярин улыбнулся:
— Вот то-то и оно, любезный приятель. Надо строить систему, а не на волшебство уповать. Ступу, метлу да Бабу-Ягу призвать можно. Да что далеко ходить. Некое подобие скатерти-самобранки у нас и так уже есть. На провиант уйму кристаллов переводим, так как урожаи и севооборот не вошли еще в стабильный семилетний цикл. А что потом делать, когда кристаллы закончатся?
Николай помрачнел.
— До этого еще дожить надо. Южане…