А сама идея заключалась в том, чтобы напоить и разговорить Ширана, чтобы он выдал все свои секреты. Хотябы рассказал про демоническую печать на груди. Только вот пьяный Ширан говорил гораздо меньше обычного и совсем не по делу.
— Пойдем в поместье.
— Нет!.. Нельзя.
— Почему?
— Там… Красивые. Цветочки, — Ширан достал неизвестно откуда взявшийся мак.
Вулин посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что маков здесь точно не должно было быть.
"Он не мог носить его в своем духовном пространстве… Или мог?.."
— Красненький, как… Рубинчик.
— Пойдем уже, — Вулин взял заклинателя с цветочком в руках под локоть, чтобы увести того в поместье.
— Нет!.. — локоть удачно покинул хватку.
— Почему?
— Цветочку холодно.
— Возьми его с собой.
— Ему холодно. Из-за тебя.
Вулин промолчал и повторно попробовал отцепить заклинателя от скамейки.
"Может, просто оставить его тут?"
— А-Ту… Любит цветочки… — Ширан продолжал говорить о чем-то отрешенном, — Как мама. Хороший.
"Уснет тут, а потом унесу его в поместье," — с такими мыслями Вулин сел обратно на скамейку, подпер подбородок рукой и стал ждать.
— Мак. Красный, — Ширан выглядел очень задумчиво и очень долго молчал, Вулину даже стало интересно, о чем тот думал.
На самом деле, Ширан забыл, о чем он думал, и просто пялился на цветок, пытаясь вспомнить.
— Ага, точно, — через некоторое время он все-же вспомнил и продолжил мысль, — Такие ложат на… Могилы. Тех, кого… Поглотил Дестрамун.
Вулин вдруг встрепенулся. С чего бы это Мину вдруг впомнился столь грозный и древний демон, который давно уже считался уничтоженным.
— Дестрамун?
— А? — Ширан удивленно посмотрел на Вулина, будто и слова такого не знал, — Ты о чем?.. Думаешь. Можешь. Так долго гулять?.. Папочка… Не разрешает. Иди спать, А-Лин.
— Мне без папочки страшно идти. Может, папочка пойдет со мной? — Вулину очень не хотелось так обращаться к Ширану, но другого выхода он не видел.
— Хм… Плохой сын. Иди сам.
"А ты, как я погляжу, хороший отец," — заключил Вулин.
Ширан действовал, как запрограммированный: если спросишь тайну — будет притворяться, что не понял. Скажешь делать что-то, что он сам себе запретил — наотмашь откажет. Поэтому пить ему было совсем не опасно, но вот для репутации — другое дело. Ведь вел он себя в таком состоянии, так скажем, не ахти.
— Проводи меня.
— Куда?