Даже воин, которого Рычок назвал Ингольвом, остановился, увидев эту картину, и покосился на небо.
— Неслыханно! — только и сказал Ингольв, — Я слышал о наглом нуле, но чтобы так. Белые совсем опустились, — он покачал головой.
— Чего встал? — не обращая внимания на зверя, сказал я Волчонку, — Ты его с одной стрелы положишь, — и я похлопал по тулу, висящему на поясе.
Тот, глядя на меня круглыми глазами, кивнул и поднял арбалет. Болт с красным оперением уже лежал в ложе.
— С одной стрелы? — переспросил Ингольв и засмеялся, — С каких это пор белые ублюдки могут стрелы чаровать?
Он присмотрелся к Волчонку и его брови подпрыгнули:
— Второй коготь? Ого, неплохо для белой швали.
Рычок, упрямо поджав губы, выстрелил. Серый Волк даже не пытался увернуться, а просто перехватил стрелу в полете и удивленно посмотрел на нее.
— Это что? Зубочистка? — он заржал так, что схватился за живот, — Даже не верится!
Волчонок беспомощно глянул на меня, я сказал:
— Заряжай следующую, я попробую отвлечь.
Услышав это, Ингольв проревел:
— Да как ты посмел, гавно нулячье? На колени!!!
Рычок поспешно натягивал тетиву, а я вышел чуть вперед, выставив копье:
— Эй, зверье пустое!
Тот круглыми глазами посмотрел на меня и снова покосился на небо. Я только покачал головой — да они тут все одинаковые.
— Потомок ублюдка, — сказал я, и нараспев добавил, радуясь воображению, — Грязь на белой шерсти!
Сзади даже Волчонок ахнул, а разъяренный Ингольв покраснел, как рак, сделал шаг вперед и проревел:
— Убью-ю-ю!!!
Рычок рядом поднял арбалет, я приготовился отражать атаку. Сейчас нам придется сложно.
Но дальше произошло чудо, по-другому не назовешь. Серый Волк хищно улыбнулся:
— Сейчас ты узнаешь, что такое настоящие стрелы, — тут он взял и откусил наконечник болта.
Выкинув обломок, зверь презрительно сплюнул наконечник и потянулся за своими луком и стрелой. Но, только коснувшись плеча лука, Ингольв вдруг сказал:
— Что за… — и упал.
Мы с Рычком переглянулись, затем Волчонок ошалевшими глазами посмотрел на арбалет.
— А ты боялся, — усмехнулся я.
Мы подошли к телу, когда с него сорвался огонек духа и влетел в грудь Рычку. Волчонок расплылся в улыбке:
— А ведь я отомст…
Тут Рычок дернулся и выплюнул кровь, на его груди слева разошлась кожа и обнажилась плоть, а из раны заструились золотистые искорки, сливаясь в подобие клинка. Я в шоке кинулся к нему, но меня толкнула неведомая сила.
Мое тело снова спас дар Скорпионов. Пролетев несколько метров, я сгруппировался, и, кувыркнувшись по земле, вскочил почти без ушибов.