Сам Михалыч вида просто разбойного, со взглядом, как бы говорящим: «Не просто коня украду и красавицу попорчу, а в открытую, с мордобоем и плясками». Усы пышные, закрученные по-гусарски, с бородой не срощены. Борода густая, но лопатой не стоит, не особо длинная, но и не сказать, что короткая. Чёрная от копоти и газов, как и изначально светло-русые волосы.
— Алеша, — ответил коротко. — У нас тут где-то должны машины к отправке готовить, не знаешь?
— Отчего ж не знать? С вашим «Козлом» и вожусь. В принципе, если вам прямо срочно нужно, могу хоть сейчас всё доделать или выдать вам другой транспорт. Свободного автопарка много стало в последнее время, — с лёгкой грустью ответил механик.
— Да нет, не сильно к спеху, просто пришёл проверить; в надёжных ли руках дело? Теперь вижу — в надёжных! — ещё раз пожал Михалычу руку.
Вышел из гаража-мастерской. Почему-то после выкуренной сигареты старая привычка вновь дала о себе знать. Неприятная, вязкая слюна наполнила рот. Сплюнул под ноги. Филя истолковал это по-своему и сказал:
— Согласен, если нам в качестве транспорта дают «Козла», значит решили списать.
— Да нет, что ты, — обтёр руку об штанину, — это только начало. Впрочем, до парней дойдём — расскажу, какую задачку нам задали.
Опять переходы, опять пути. «Тюрьмы строят не для того, чтобы из них сбегали...», — кажется, цитата из какой-то киноклассики. Что ж, поначалу сама мысль о побеге из такой тюрьмы кажется невозможной, но уже через некоторое время ты адаптируешься к быту. Начинаешь запоминать маршруты, прикидываешь в голов план тюрьмы и где на этом плане блок охраны.
Потом, постепенно, находишь таких же единомышленников или смертников. Встраиваешься в криминальную систему тюрьмы и устраиваешь бунт. Кровавый, бессмысленный для большинства, но единственный для тебя и небольшой группы единомышленников путь к свободе. И неважно, что, скорее всего, вас объявят в розыск, а за побег, возможно, приговорят к высшей мере наказания. Главное, что ты смог-таки вдохнуть этот вольный воздух. Пусть несколько лет или даже десятилетий спустя.
Примерно то же самое чувствовал я, когда мой зверь напился крови. Ничто отныне не подтачивает разум. «Передо мной есть цель, и я её достигну, любыми способами!», — только такие мысли помогают преодолевать непреодолимое, достигать недостижимого и впихивать невпихуемое. «Люди — всего лишь ресурс, как ты сам для Седого. Не привязывайся к парням слишком сильно и всё получится!», — с подобными размышлениями открыл дверь кабинета.
— Парни, у нас есть работа! — сразу с порога. — Пойдёмте на склад, подберёте оружие, распечатаете костюмы. А я в процессе расскажу суть.
— Куда такая спешка, босс? — спросил Алик-часовой — самый молодой в отряде, однако выживающий в Улье второй год.
— Учу торопиться неспеша! Чтоб завтра перед выездом не нервничать и не подгонять вас, обалдуев. В темпе, в темпе. Я ещё хочу сегодняшним вечером вас на попойку затащить, чтоб руки на задании не дрожали. Чем быстрее подготовимся, тем раньше начнём пить, следовательно, раньше напьёмся, а если раньше напьёмся, то что?
— Раньше проспимся! — ответил коренастый лысый Бык.
Прозвище полностью соответствовало сути. Гора мышц с дополнительным усилением в виде двух даров, силача и факира. Ростом не выше ста семидесяти с кепочкой. Однако попробуй его назвать гномом — сразу лишишься если не жизни, то зубов и здоровья точно. Опасный мур, не просто выживающий, живущий в Стиксе неплохие пятнадцать лет.
— Точно так, Бык. Раньше проспимся — раньше встанем, раньше встанем — раньше дадим по газам, чтоб не гневить лишний раз начальство.
Короткое обсуждение идеи парнями с помощью взглядов, и вот передо мной стоит боевая пятёрка азартных мужчин. Некрофил тоже встал в строй. В нём он чувствовал себя несколько увереннее, чем наедине со мной. Хотя, честно говоря, он может меня убить одной левой, когда захочет.
По натуре своей парень замкнутый, застенчивый и злопамятный — он попал в Стикс прямо во время рейтингового матча в онлайн игре. Естественно, первой проблемой стало отключение электричества. Потом до молодого задрота стал доходить резкий химический запах, после чего он отключился.
По возвращению в сознание плохое самочувствие он списал на давление, недавний обморок и выбросы с химзавода. Жил он на даче за маленьким производственным городом ВРС-ССР, в Советах, если коротко. «Название города не имеет значения», — ответил он на мой вопрос.
Так как заигрывался будущий некрофил часто, то имел неплохой запас еды для того, чтобы продержаться недели две, а при экономном существовании, вовсе недель пять-семь. Вскоре химический запах, как и туман, рассеялись, а головная боль, головокружение и тошнота усиливались час от часа.
Когда боль и слабость во всём теле стали практически нестерпимы, парень решил обратиться в местный медпункт, за обезболивающим и выдвигаться после в городскую больницу, так как начал подозревать у себя химическое отравление.
Выйдя на улицу, он увидел, как соседка отдирает куски мяса от своего мужа (свежего мяса тогда уже не осталось и заражённые начали пожирать друг-друга). Первичный шок быстро сменился каким-никаким, но пониманием ситуации.
По его версии с завода произошла утечка какого-то сверхсекретного вещества, которое обращает людей в зомби для последующей зачистки населения и войск противника без особого сопротивления. Однако версия почти сразу же дала большую такую трещину в виде топтуна, который сначала отогнал одного пустыша от другого, а потом, видимо, не наевшись, порвал и второго на две части, после чего перемолол без особых усилий и смачно так отрыгнул.
Закалённый сотнями игр про зомби и прочими выживалками, парень тут же сообразил, как ему быть, что делать и куда идти. Долго ли, коротко ли, но споровое голодание скрутило его так, что он сам, без какой-либо подсказки со стороны, начал разрезать споровые мешки и обсасывать спораны. Как показала практика — способ работал, а потому очень медленно, буквально месяцам, он продвигался к городу.
Кластер, на его счастье, оказался медленным, и он успел выбраться с него прежде, чем тот перезагрузился. Крёстным его стал честный рейдер по прозвищу Гвоздь (не тот Гвоздь, который состоял в группе Босяка). Прозвище он получил сразу после того, как крёстный обдумал его историю. Не много, но и не мало, но звали его, вплоть до встречи со мной, Зубастик, как первую улиточку его крёстного.
Выпытал у Фили я эту историю сразу, как назначил его телохранителем. Истории остальных не узнавал, надеясь это сделать в процессе совместной работы. Да и не сильно хотелось. Почти сразу заговорив с ними серьёзно и без придури, понял — нехватку кадров осознают остро, а потому будут не просто слушаться или советовать, но и всячески помогать в процессе. Заводить врага в лице своего начальника можно позволить себе в обычном мире, тогда как в Улье приходится адаптироваться к самому отмороженному кадру, лишь бы выжить.
***
Когда суть предстоящего дела дошла до парней и они не выказали каких-либо опасений насчёт неуспешности предприятия и не усомнились в мудрости «командира-долбодятла», который обязательно приведёт их к бензину.
— Ох и нанюхаемся! — мечтательно выдал Филя и закатил глаза, предвкушая удовольствие токсикомана.
— Ага, нанюхаемся, провоняем и пропитаемся так, что хер покуришь — сгоришь к ебеням! — немного напряжённо выдал я, отхлебнув пива из кружки.