— Только в чрезвычайных… — машинально ответила Энни, но остановилась на полуслове.
Ее рука скользнула к кобуре, ствол табельного оружия уставился в открытую морду «стенолома», как прозвал его про себя рабочий. Грохнул выстрел, но никакого эффекта это не дало, если не считать десятков алых глаз, одновременно уставившихся на троицу людей.
Энни, проявив невероятные качества, затащила спутников в соседнее помещение и скрылась там сама. Это произошло за секунду до того, как их растерзали бы на части. Все трое не могли сдерживать эмоций, но достойней всех держалась девушка благодаря своей профессиональной выучке. Некоторое время они простояли на месте, прислушиваясь.
— Что это за место? — придя в себя, спросил Тарас.
— Старое ответвление бомбоубежища, — Дангер проверила количество патронов, наличие запасных обойм. Делала она это для того, чтобы привести нервы в порядок. — Есть прямой выход в здание администрации. Когда-то его использовали для того, чтобы незаметно выводить людей, деталей не знаю.
— Но зачем нам выходить?! — истерично спросил другой рабочий. — Отсидимся тут, пока все не прекратится!
— Прекратится? Ты серьезно?! — девушка посмотрела на него, как на больного. — У нас нет воды, еды, нет оружия и…
В дверь что-то грохнуло с такой силой, словно кто-то запустил в нее дуло от гаубицы, не меньше. И хотя прочный металл не поддался, всем троим показалось, что это временная защита.
— Ладно, согласен! — торопливо кивнул парень, дернувшись в сторону от двери.
— Нам нужно попасть в арсенал, причем как можно быстрее! — закричал Тарас.
— Не многовато ли хочешь? Проблемы и впрямь могут оказаться временными, — заметила Энни.
— Ой ли? — парень испытующе посмотрел на сержанта. Вена на его лбу пульсировала с небывалой частотой.
Прогрохотал еще один удар. В бункерной двери появилась вмятина.
Не сговариваясь, трое беглецов побежали вдоль по коридору без поворотов и ответвлений. Окончился он массивной дверью, за которой нашлась винтовая лестница с очень резким подъемом. Люк над головой оказался откинут, и сержант высунулась первой, чтобы осмотреться.
— Так и есть. Это старое помещение оружейной, переделанное под нужды полиции.
Они выбрались наружу, оказавшись в просторной камере с лавками вдоль стен.
— Для чего это все? — спросил Тарас, указывая на решетку вместо четвертой стены и дверь в ней.
— Иногда заключенным позволяли сбегать. Либо снизу вверх, либо сверху вниз. Что-то связанное с психологическим приемом. Ложная надежда на спасение, — Энни подошла к двери, которая также была не заперта.
— То есть, это как? — вступил в разговор товарищ Тараса.
— Деталей не знаю, но человека пытали и морили голодом, а пока он спал, подкидывали мысль о возможном побеге. В конце, когда заключенный понимал, что все было напрасно, его кололи, как переспелый орех, — сержант рассказывала об этом буднично, пока они торопливо шагали по коридорам административного здания.
— Это же бесчеловечно… — прошептал Тарас.
— Зато очень эффективно. — пожала плечами Дангер.
Ни одного человека им так и не попалось — все давно вышли на улицу и держали оборону там. Дверь арсенала была распахнута настежь, оружия хватало с лихвой. Все трое принялись вооружаться, кто чем. «Шевелитесь, недоноски!» — рычала Энни, профессионально проверяя каждую вещь, которую потом пристегивала к поясу. Рабочие просто брали сумки и кидали в них все подряд.
Среди прочего попался рюкзак с бах-бульбой, оставшийся с бунта.
Под ногами вновь началась вибрация, стены здания заходили ходуном. Снаружи постоянно кто-то кричал, звал на помощь — сквозь взрывы и выстрелы сложно было что-то разобрать. Горячка происходящих событий нарастала.
— Надо сваливать к гребаной матери! После такой же вибрации на нас напал тот громила!!! — закричал рабочий.
— Быстрее, быстрее, быстрее! — раздавая пинки нерасторопным спутникам, принялась подгонять их Дангер.
— Бежим на улицу! — крикнул Тарас и собрался уже броситься вперёд, но Дангер схватила его за шиворот.
— А ну стоять! — сурово сказала она.
Сейчас она больше всего походила на того самого спецназовца, который стоит на страже закона и никогда в жизни не стал бы стрелять в мирных граждан. Тарас хотел понять — была ли хоть одна пуля с ее стороны, что поразила рабочего человека? Готова ли она слепо выполнять приказ или прежде всего думает о жизнях людей?