— Вот именно, левую. А тут — правая.
— Это уже твоя собственная ошибка.
— Возможно, — кивнул Кроу. — Но ты еще вспомнишь мои слова — что-то происходит. Что-то приближается. У меня очень, очень плохое предчувствие.
— О да, это, конечно, веский повод забеспокоиться, — хмыкнул Анри.
Кроу дернул бровью:
— Как хочешь. Но учти, что интуиция — это основная характеристика хорошего Ангела. Лучшего Ангела, я бы даже сказал. В прыжке нет времени думать и сравнивать, там решения надо принимать в доли секунды.
— Как ты два дня назад?
— Как я два дня назад, — кивнул Кроу. — И сейчас моя интуиция бьет тревогу во все возможные колокола и заставляет меня впервые за все время смотреть не на горизонт, а вверх.
— Но рудник-то внизу. Чего ты на него-то взъелся?
Кроу отлепился от фальшборта:
— Рудник ни при чем.
— А кто при чем?
— Те, кто их держат, и те, кто наполняет их рабочей силой.
— И их ты не жалуешь. С первыми еще понятно, а вторые тебе чем не угодили? Та же Бригитта продавала бунтарей на рудники. С теми, чье мышление идет вразрез с общей точкой зрения, можно сосуществовать только, если это несет выгоду. В противном случае рано или поздно это приведет к хаосу, а хаос на корабле — это смерть для корабля. И таких людей не исправить, доказано исторически — единожды решивший предать, предаст и снова.
— Я не про предателей и не про бунтарей.
— А про кого тогда?
— А это, Грива, уже совсем другая история.
7
На следующий день рука слушалась уже лучше, даже удалось несколько раз пройти свои трассы близко к лучшему времени. Полностью нагружать ее все еще не удавалось, но этот момент был не за горизонтом.
Кроу снова скользнул в страховочную сетку и спустился по лестнице. Прошел трассу еще раз, даже умудрившись проскочить через дыру в переборке, хоть и задел край плечом.
— Внимание, «Преследователь солнца», — раздался из селекторов голос капитана. — Сегодня начинается наша смена патрулирования территории фракции. Напоминаю всем, что в следующие пять дней всем постам надлежит находиться в состоянии пассивной боеготовности. Вахты будут усилены, тренировки для десанта переведены на постоянную трехсменную основу. Всем доброго дня и удачи.
Селектор щелкнул и смолк.
Если теперь тренировки будут на постоянной основе, на сегодня лучше закончить, иначе завтра не успевшие восстановиться мышцы дадут сбой. Теперь надо снять снаряжение и сходить в душ.
Так, а почему на правом плече липко?
Кроу закатал рукав и повернул руку к свету.
То ли шов разошелся, то ли еще что, но по предплечью текла кровь. В нее-то Кроу и вляпался, снимая крылья. Кровь сама по себе — это не страшно. И даже если это разошедшийся шов — тоже не смертельно. Плохо другое — ещё суток не прошло, как корабль вышел с рудника. А значит, с любыми ранами нужно быть осторожнее. Еще осторожнее, чем обычно.
Придется снова идти к Анри. Даже снаряжение можно не сбрасывать — по ране старик все равно обо всем догадается. Снова будет ворчать и нудеть.
Кроу вздохнул, повесил на плечо крылья и пошел в камбуз.
В царстве Анри как всегда было жарко и остро пахло. Что-то булькало в огромном котле, шуршали связки приправ, звякала посуда. Несинхронно перестукивали ножи о доски, хлопали дверцы, трещало масло и о чем-то разговаривали поварята. И, будто Сатана этого кулинарного ада, в облаках пара шевелился грузный силуэт Анри.
— Эй, повелитель тортов и пирожных! — крикнул Кроу от входа.