− Менее чувствительная кожа, − пояснила она задумчиво. — Учитесь.
Вместо ответа девушка вслушалась в пронзительно-звенящую тишину и кое-что поняла. Встала на цыпочки и очень медленно, боясь сделать непоправимую ошибку и выдать себя, приблизилась к двери. Хвать за стальную круглую ручку, а потом резкий рывок, и дверь легко отлетела от косяка, открывая путь к свободе. За спиной раздался удивленный вздох Раймонды Вион.
− Пойдемте отсюда, госпожа генералесса.
Они обе оставались безоружными, но Раймонда предусмотрительно взяла нож с потемневшим от крови лезвием. Куда же делись эссенты? Неужели ушли, оставив пленниц незапертыми, или их срочно призвал сам владыка зла Марениус? Быстрые шаги очень скоро перешли на нетерпеливый бег по широкому короткому коридору, лестнице наверх — выходит, их держали в подвальных комнатах? Вот и свобода — за приоткрытыми тяжелыми дверями дома, за которыми стелилась узкая тропа, ведущая прочь из густого леса. Или в новую ловушку. По воле случая они с Раймондой оказались в довольно глухом и жутком месте, но предаться панике сейчас смерти подобно. Им нельзя допускать отчаяния.
Замерев на крыльце дома, Мия с ужасом посмотрела на темнеющий впереди лес. Раймонда ухватила ее за запястье и потянула за собой, необходимо было убегать, забыв про отголоски страха и боли. Кровь потекла снова, пачкая пальцы, девушка быстро вытерла ее о брючину. На темном красное можно и не заметить. Но стоит ли так уходить? Она еще раз посмотрела на этот нелепый покосившийся дом с острой треугольной крышей, и в круглом чердачном окошке увидела какое-то движение. Эссенты? Люди? Сам Марениус?!
Мия резко остановилась и вырвала руку из чужих пальцев, прежде чем щелкнула пальцами обеих рук, взвыла от режущей боли, но она сделала то, что собиралась, и верх дома вспыхнул. Теперь все стало на свои места: велев захваченным женщинам провести ритуал, эссенты перенеслись на другой этаж, им и не нужно было ходить. Вот, почему было так тихо!
Она облизала пересохшие губы и впервые, наверное, за всю свою жизнь, ощутила поднявшуюся внутри волну ярости, до того чистой и горячей, что от чувств разрывалась на части душа и текли по щекам слезы. Эссентам или иным тварям, кем бы они ни были, удалось подавить волю пленниц, и даже Раймонда, производящее впечатление сильной духом и отважной женщины, согласилась провести проклятый ритуал! Мия ненавидела этих мерзких созданий и всем своим существом мечтала об их бесславном и страшном конце.
Чердак дома вспыхнул, и раздались дикие вопли.
Стоя с вытянутыми в сторону дома руками, Мия не сразу осознала, что Раймонда схватила ее за шиворот и оттащила прочь, нарушая тем самым магический баланс. Зачем? Почему она против смерти тех, кто это заслужил?!
− Уймитесь! — прикрикнула генералесса, и толкнула порученку в траву, отчего та почти не ушиблась. — Сейчас пламя перекинется на лес, и мы можем сгореть вместе с ними!
Хлынула вода, залившая чердак прозрачным потоком — для этого Раймонде пришлось сжать кулаки и изрядно напрячься. Наверное, умелой волшебнице Воды было бы проще, а теперь им обеим предстоит учиться на своих ошибках. Время шло мучительно долго, и вот, наконец, герцогиня Вион погасила огонь, не успевший еще разбушеваться, можно было вздохнуть свободно. Предпочитая не терять даром время, Мия и Раймонда развернулись и пошли отсюда прочь так быстро, как только могли. В голове шумело от проклятой песни, на глаза невольно наворачивались слезы, когда вновь начинала болеть рука, но вот они пробрались через лесную чащу и вышли на знакомую дорогу. Здесь их схватили прислужники Марениуса, но теперь коней видно не было.
− Они их съели? — невпопад спросила Мия.
− Лошадей? Не смешите меня, вы же не думали, что бедные животные захотят ждать неделю до нашего возвращения?
− Неделю?!
− А как вы думали? Нас с вами держали взаперти не час и не день, они чего-то ждали. Возможно, надеялись, что владыка тьмы явится сам и одарит их своей милостью, − Раймонда неприязненно скривилась. — Зато теперь мы с вами скрепили нашу магию кровью.
− И что в этом хорошего?!
− Спокойно, фемита! Не знаю, вернется ли Марениус из-за нашего ритуала, но если его где-то успели изгнать из Терраны, значит, его сила ослабла.
− А почему они тогда были в марентийских формах, а сегодня в плащах с капюшонами? — от быстрой болтовни Мия начала отвлекаться и отставать, пришлось прибавить шагу, и у нее сорвалось дыхание.
− Вы тоже это заметили? Возможно, сменили одежду — раз уж эссенты приняли облик людей, ничто человеческое им не чуждо, или вместо них пришли другие, и мне не хочется размышлять над местонахождением первых. Но давайте пойдем быстрее, а то таким шагом не добредем до той деревни и к вечеру.
Они шагали очень быстро и почти не останавливались, но все равно добрели до маленькой, населенной стариками и детьми деревушке, где оставили солдат, когда на землю стали сползать сизые сумерки. Ладонь нехорошо пульсировала, сильно хотелось пить и саднило горло — не ядом ли смазали эссенты тот проклятый нож? Однако у Раймонды оставался вполне бодрый и спокойный вид, несмотря на двойное столкновение с усыпляющими песнями тварей.
Единственный открытый дом на углу первой же деревенской улицы оказался гостеприимнее остальных, а идти в таверну было опасно из-за убийства мальчишки-предателя и отсутствия денег. Все монеты остались в седельных сумах. Интересно, куда же ушли кони?
Улыбчивая румяная молодая хозяйка в белых полотняных рубашке и штанах представилась Абель, предложила генералессе и ее порученке ужин и ночлег. Сев за длинный стол, Мия с наслаждением прислонилась уставшей спиной к стене, вытянула ноги и почувствовала сильный голод — она не помнила, давали ли ей в том доме еду и кормили ли Раймонду. Судя по урчанию в животе, не всегда, если вообще случалось.
Странная магия песни эссентов — усыпляет, лишает воли и памяти. На всех ли это так действует?
Абель подала ужин, приготовленный ее молчаливым супругом Госсом. Вареный картофель, пирог с мясом и ягодный отвар согрели душу и наполнили тело живительной силой. Потом хозяйка обработала их раны мазью из трав, незнакомых Мие. Кажется, в родном Томиране такой волшебной растительности не было, хотя, скорее всего, она не знала. И уже поздним вечером девушка крепко уснула, едва голова коснулась подушки.
Утром случилось чудо, посланное им Великой Матерью — кони, оставленные на дороге, пришли в деревню. Где они пропадали все это время, осталось неизвестным, но разбираться было недосуг. Напоследок, забравшись в седло, Раймонда спросила у хозяйки о солдатах, оставшихся в деревне.
− Они не дождались вас, госпожа, − смиренно ответила женщина, подумав. — К ним почти сразу приехала офицерка, назвавшаяся Ивет Кампо и приказала ехать за ней. Все солдаты перепугались и принялись молиться, некоторые попытались ускакать прочь. И тогда ваша офицерка запела. У меня аж в голове помутилось, и я уши зажала, в дом ушла. А в окно выглянула осторожно потом — их уже не было.
О нет! Эссенты, притворяющиеся людьми и обращенные в людей самим Марениусом всплыли в памяти Мии, уже успокоенной и довольной. Вмиг стало нехорошо, тошно и страшно. Это ее вина! Она велела солдатам оставаться в этой глухой жалкой деревушке!
Побелев как полотно, Раймонда схватилась за поводья.
− Едем! — коротко велела она. — Спасибо, сударыня Абель, за гостеприимство. Офицерка Брукс, вперед!
И Мия неуклюже забралась в седло, стараясь не съежиться под суровым взглядом генералессы. Если эссент увел за собой два отряда, это чревато смертью всех солдат, а виновная в этом будет примерно наказана. И девушка с некоторым удивлением поймала себя на мысли, что не боится за свою двадцатилетнюю жизнь, однако удручена нависшей угрозой подвести короля Базиля.