Я едва открыл рот, чтобы ответить, когда невидящий старец повёл носом и спросил скрипучим голосом:
— Что это у тебя в кармане?
Степан заинтересованно подпрыгнул.
Я вытащил из кармана кусок смоченного в бульоне хлеба. Старик протянул руку и взял его из моей руки. Он почти не промахнулся, хоть и был незрячий. Уши и нос заменили ему глаза. А слух и обоняние внизу прокачивались очень хорошо. И когда перегорали очи, выходя из строя, нос и уши, радуясь, что потеряли конкурента, полностью отдавали себя в распоряжении носителя. Рано или поздно перегорали и они, но у старика с ними пока всё было в порядке.
Он поднёс кусок к носу, расширил ноздри и втянул в себя запахи трав бульона, подарившего свои молекулы хлебу.
— Знаю этот рецепт, — сказал он с теплотой. — Кло.
Я хмыкнул с уважением. Я всегда мог по достоинству оценить особые навыки и умения других, если они были способны на то же, что и я под Дурью, но безо всяких веществ.
— Действительно, — сказал я. — Она была на ППП.
— Значит, наш Захар в хорошей компании, — сказал старик. — Я встречал её много раз, но запах навсегда запомнил ещё с самой первой встречи. Это было давно. Сталактит и сталагмит в розовой пещере ещё не объединились в Большой Сталагнат. Я совершил ошибку, меня изгнали из моей первой общины и отправили в Долину Пещер Забвения, чтобы Подземелье решило мою судьбу. Мне удалось оттуда выбраться, но на это ушло несколько дней, и кружка воды с коркой хлеба, что мне дали с собой как Последний Дар, уже закончились. Я лежал в туннелях и ждал, пока Тьма заберёт меня навсегда.
Старик повернул своё лицо к горящему костру. Наверное, он не лишился зрения полностью и видел пятна света или блики посреди полной темноты. И пробивающийся сквозь тьму свет пламени костра напоминал ему пришедшую тогда на выручку Кло.
— Она была ещё девочкой и путешествовала по подземке вместе с матерью. Они не из здешних систем, ты знал? Ну да, откуда бы. Они пришли с другого конца континента. Покинули дом, когда Кло была младенцем, и дошли досюда, когда она уже стала почти подростком.
Старец разговорился, но Игорь его не одергивал, как Степана. Может, уважал возраст, а может, заинтересовался историей, как и мы все.
— И именно здесь они нашли свой приют, и это спасло мне жизнь. В тот день я был накормлен этим чудесным хлебом, который восстановил мои силы. В тот день я был рожден во второй раз. Уже новым человеком. Долина Пещер Забвения и Кло с её матерью стали моими Перерождателями.
Он вернул мне хлеб.
— Надеюсь, Кло твоими руками даст второй шанс кому-то ещё. Если не встретишь никого по пути, то просто оставь его в туннелях, чтобы кто-нибудь нашёл его позже.
— А животные?
— Животные к нему не притронутся.
Я понимал, почему он отзывается о Кло и хлебе с такой теплотой. Она действительно готовила его по особому рецепту. Яра замедлила уменьшение моего ХП обработкой ран, а Кло усилила эффект, угостив меня едой. Я почти не чувствовал боли, был спокоен, уравновешен и ничего не боялся.
— Игорь, Степан, Хаши, Елена! — протараторил имена подбежавший мальчонка. — Обед дают!
— У тебя есть время? — спросил меня Игорь. — Или твой вопрос нужно решить прямо сейчас?
— Есть, — сказал я, ещё раз благодаря про себя ППП. — Можем поговорить за едой.
Глава 14. Слепыши и Кристаллы
Мы двинулись в обеденную зону.
— А как тебя зовут? — спросил поравнявшийся со мной Степан.
— Бостон.
— Салют, Бостон! Как дела наверху?
Только подмастерья задают такие вопросы. Они не поднимаются на поверхность до тех пор как не пройдут Инициацию. А когда пройдут, то им становится всё равно. К Верхнему Миру они начинают относиться равнодушно, просто как к месту, где можно добыть недостающие запасы.
— Наверху по-всякому, — ответил я, вспомнив, как смял машину вместе с ментами в ней, а потом застрелил ещё одного.
Степан поглядел на ранение.
— Сегодня, видимо, не очень, — сказал он. — Но это ничего! Всяко бывает.